1. Каждый вносит в общину все, что имеет, не требуя себе за это никаких преимуществ. В общине все равны.
2. Законы и правила общины одинаково обязательны для всех.
3. Все трудятся только на благо всей общины, а не каждый для одного себя.
4. Кто покидает общину, не может требовать вознаграждения за свой труд, но получает обратно все, что внес; а тот, кто не внес ничего и уходит с миром и дружбой, тот получает на дорогу добровольный дар.
5. Община обязуется снабжать каждого члена и его семью всем необходимым для жизни и обеспечивать необходимый уход во время болезни и в старости; если же родители умрут или выйдут из общины, оставив своих детей, то община возьмет на себя воспитание этих детей…”

        Ф.Энгельс отмечает, что “нравственное воспитание сводится к применению одного правила: не делай другим того, чего ты не хочешь, чтобы другие делали тебе, следовательно, к проведению полного равенства и братской любви” ( Маркс, Энгельс, Ленин, 1988. – Т. 1. - С. 88-103).
        В дополнение данной характеристики коммунистических общин можно привести выдержки из Эльберфельдской речи Ф. Энгельса: “Мы все трудимся, преследуя только свою собственную выгоду, не заботясь о благе других, а между тем это ведь очевидная, сама собой понятная истина, что интерес, благо, счастье каждого в отдельности неразрывно связаны с благом остальных людей. Мы все должны согласиться с тем, что не можем обойтись без своих собратьев, что простой интерес приковывает нас друг к другу, и все же мы своими действиями попираем эту истину и строим наше общество так, как будто наши интересы не только не совпадают, но прямо противоположны друг другу. Мы видели, каковы результаты этого глубокого заблуждения (имеются в виду пороки рыночной экономики: кризисы, безработица, имущественное неравенство и пр., которые имеют место до сей поры, - А.П.); для того чтобы устранить эти печальные результаты, необходимо устранить это заблуждение, и именно эту цель ставит себе коммунизм” (Там же, с. 113).
        И далее: “Мы уничтожаем антагонизм между отдельным человеком и всеми остальными, мы противопоставляем социальной войне социальный мир, мы подрубаем самый корень преступления… Преступления против собственности сами собой отпадут там, где каждый получает все необходимое для удовлетворения своих физических и духовных потребностей, где отпадут социальные перегородки и различия. Уголовная юстиция исчезнет сама собой, гражданская юстиция…также отпадет…” (с. 117-118).
        “Когда беседуешь с людьми о социализме или коммунизме, то нередко обнаруживаешь, что твои собеседники по существу дела совершенно согласны с тобой и признают коммунизм прекрасной вещью. “Но, - говорят они, - невозможно когда-либо осуществить что-нибудь подобное”… Во-первых, говорят, что не найдется рабочих, которые согласились бы выполнять унизительные и неприятные физические работы; во-вторых, что при наличии равного права на общую собственность, общинники станут спорить из-за нее и община, таким образом, снова распадется” (с.89).
        На первое возражение Ф. Энгельс отвечал так: эти работы, раз они носят общественный характер, перестают быть унизительными; а на второе, ссылаясь на опыт коммунистических общин, он высказывает суждение: так как коммунистические общины будут настолько богаты, что будут иметь все, чего можно желать, и в большем количестве, чем могут потребить, следовательно, у них не будет никакого повода для спора и конфликтов.
        Как видим, модель коммунистического общества, строившегося в СССР, почти в деталях была списана с коммунистических общин.
        Общины, организующиеся и функционирующие на основе общественной собственности и равноправия, на принципах распределения результатов труда каждому по необходимости (в пределах производимого ими объема продукции), не относятся к числу каких-то исключительных социальных явлений. Они существовали и существуют до сих пор.
        Самоорганизующиеся общины на принципах, изложенных в Новом Завете, являются устойчивыми потому, прежде всего, что они основываются на практически абсолютном единстве людей в вероисповедании, на твердых их убеждениях в правильности организации своего общежития, на христианских заповедях.
        Заслуживает внимания своеобразность эффективности труда в общинах. Эффективность связана в основном с высокой дисциплиной труда и сама по себе не обладает способностью к саморазвитию. Используя мускульный и умственный труд с применением современной техники и, возможно, даже высоких технологий, за счет дисциплины исполнения, общины достигают некоторого максимально возможного, но предельного для конкретных условий уровня производительности труда. В дальнейшем эффективность их труда не растет. Она может возрастать только за счет привлечения новых, уже готовых технологий из “грешного” общества, - государства, в котором общины существуют.
        В основу организации и функционирования общин положен нравственный закон – “делать добро и не делать зла”, выполняющийся добровольно и практически неосознанно. Коммунистические общины по существу являются школами по воспитанию нравственности, совершенствованию нравственных отношений между людьми, используя для этого лучший из всех методов – осознанный свободный труд на благо общины и во благо каждого.
        Однако они обладают и существенными, объективно развивающимися пороками.
        Коммуны по своему социально-экономическому рангу и типу организации можно считать семьей (собственно, они так и назывались). И любой социальный элемент, поведение которого чем-то отличается от установленных норм в общине, превращается в “инородный”: он или вынужден общину покинуть добровольно, или изгоняется по решению общины, или подвергается принуждению в целях перевоспитания.
        Коммуны не лишены и такого недостатка, как расслоение по политическому влиянию, по способностям управлять людьми. Увеличение общины по численности, рост ее производства и богатства неизбежно сопровождаются ростом числа “надзирателей”, и потому, как совершенно верно заметил Ф. Энгельс, “…в этом обществе управлению придется ведать не только отдельными сторонами общественной жизни, но и всей общественной жизнью во всех ее отдельных проявлениях, во всех направлениях” (с. 117-118). Но тогда необходимо признать, что “надзирать” и выполнять любую грязную работу, которую поручит надзиратель, – это такие две разновидности труда, которые не может выполнить любой член общины. И община делится на надзирателей, безропотных исполнителей, управляющих. А с течением времени появляется конкуренция за право занять ту или иную нишу. По этой причине общины становятся неустойчивыми и разрушаются.
        Конечно, возникающие в общинах противоречия не проявляются столь рельефно, как в государстве, но зачатки их всегда присутствуют.
        Перенести принципы социально-экономической организации коммунистической общины на организацию государства и управление им без применения насилия практически невозможно. Подтверждением в какой-то мере могут являться мусульманские теократические государства (практически мононациональные, объединяемые единой верой), представляющие собой одну из форм диктатур, по критерию нравственности не опередившие ни одно из современных государств. Это же следует и из теории самоорганизации.
        Условия формирования коммунистического государства – имеется в виду государство, функционирующее на принципах общественной собственности и равного или, применительно к социализму, справедливого распределения результатов труда.
        По сравнению с общиной, государство представляет собой гетерогенную систему по различным признакам: национальным различиям, религиозным убеждениям, мировоззрению, образованности, различиям по прирожденным способностям и эффективности труда и пр. и, наконец, по природным условиям, оказывающим значительное влияние на развитие социосистем. Перенести принципы организации общины на государство, без применения различных форм принуждения невозможно. Для формирования коммунистического общества необходима не просто идея принципиальной возможности его организации и стойкая вера абсолютного большинства народа в ее практическую осуществимость; необходима еще и вера в то, что единственный путь достижения этой цели – через диктатуру.
        Этот вывод теоретиков коммунизма вполне логичен. В самом деле, чтобы заставить народ верить в необходимость единственной формы социально-экономической и политической организации и в единственную возможность ее достижения, без принуждения не обойтись. Достичь этого без насилия тем более невозможно, если, согласно данной идее, не будет полностью упразднена частная собственность. А это уже есть не что иное, как непризнание объективно существующих закономерностей развития природы, в которой, по крайней мере на обозримом пространственно-временном отрезке, все самоорганизующиеся системы обладают, в широком смысле слова, собственностью (собственным полем воздействия, попадая в которое целостные образования меньших рангов становятся частью этой, более крупной по рангу системы, подчиняясь ее “замыслу” самоорганизации и развития). Более того, необходимо признать, что самоорганизация не может осуществляться в отсутствие собственности (собственных ресурсов - потоков вещества, энергии и информации). По изложенным и другим не менее важным причинам, идея организации коммунистического общества в государстве и в цивилизации в целом переходит в разряд религиозных: в нее необходимо просто верить и поступать согласно вере. Поэтому она и приобретает характерные черты религиозного учения: отношение к данному учению (идее) как к единственно верному, беспрекословное выполнение предписываемых им решений и постулатов; вера в ни в чем не погрешимых богоподобных вождей, апостолов, великомучеников, почитание обрядов и пр. Такое государство становится подобным теократическому.
        В основу социально-экономической теории коммунистического государства взято положение об общественной собственности на все ресурсы, средства производства и результаты труда и их равном (“каждому по его потребностям”) или справедливом (“каждому по его труду”) распределении между членами общества. Этот принцип провозглашен как единственно возможный для организации общества всеобщего благоденствия. “Во всех ... движениях они (коммунисты - А.П.) выдвигают на первое место вопрос о собственности, как основной вопрос движения… (Маркс, Энгельс, Ленин, 1987, т. 1, с. 290); “…коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности” (Там же, с.272). Правда, при этом делается существенная оговорка: “Отличительной чертой коммунизма является не отмена собственности вообще, а отмена буржуазной собственности” (с.272), поскольку “… капитал – не личная, а общественная сила.”. Поэтому “…если капитал будет превращен в коллективную, всем членам общества принадлежащую собственность, то это не будет превращением личной собственности в общественную. Изменится лишь общественный характер собственности. Она потеряет свой классовый характер” (с. 273).
        При отсутствии частной собственности процессы самоорганизации создают условия, предполагающие формирование командной системы, во многом подобной военной структуре. Такая система характеризуется конформным циклом развития - повторяющимся, не меняющимся в течение времени ни по форме, ни по содержанию. Очень зорко это было подмечено в свое время Ламартином, который, полемизируя с Марксом, так описал свое отношение к собственности и к коммунизму: “Если бы бог вверил мне общество дикарей для того, чтобы их цивилизовать и сделать культурными людьми, то первым институтом, который я им дал бы, была бы собственность. Присвоение человеком себе в собственность элементов является законом природы и условием жизни. Человек присваивает себе воздух, когда он дышит, пространство, когда передвигается, землю, когда ее возделывает, и даже время, увековечивая себя в своих детях; собственность есть организация жизненного принципа во вселенной; коммунизм был бы смертью для труда и для всего человечества ... Ваша мечта (обращение к Кабе) слишком прекрасна для этой планеты” (Там же, с. 252). Серьезного, обоснованного возражения Ламартину К.Маркс не высказал.

        Однако, при всех недостатках, в коммунистическом обществе существует мощный потенциал развития нравственности в различных формах ее проявления. Во-первых, истоки нравственности заложены в общественной собственности на ресурсы и некоторые средства производства и в обобществлении труда; в общественном производстве каждый должен трудиться для коллектива (общества) так же, как для себя. В коллективе, формирующемся в соответствии с этим правилом, получает развитие совесть, чувство стыда за плохо выполненную работу, недисциплинированное поведение и пр., являющиеся критерием нравственности.
        Во-вторых, на контрасте безнравственных отношений в структурах власти и нравственных – в производственных структурах у трудящихся развивается чувство стыда и ответственности за свою власть, за наивность вождей, за их аморальность, т.е. формируется также определенная форма нравственности.
        Нравственные отношения развиваются в основном в слое подчиненных исполнителей (в среде рабочих, крестьян, интеллигенции), но не в командном. Здесь, наоборот, нравственные отношения с течением времени разрушаются и заменяются отношениями прислужничества, подхалимажа, ради достижения своих целей – продвижения по служебной лестнице, получения дополнительных льгот, материального поощрения и пр. Эти отношения сочетаются с подсиживанием, так что в любой момент “друг” становится “врагом” и наоборот.
        Пример. В 70-80-х гг. получило развитие упорное нежелание вступать в КПСС передовых рабочих, интеллигенции, принципиально, с позиций требования устава КПСС, оценивавших социально-экономическую, политическую и нравственную ситуацию на своих предприятиях и в целом по стране. Свое нежелание они обычно объясняли так: “Я не хочу находиться в партии вместе с такими-то, недостойными быть коммунистами, но занимающими руководящие посты. Мне стыдно за них”.
        Однако в то же время нравственные отношения стали вырождаться и в нижних слоях общества. Так, к ресурсам и средствам производства стали относиться как к “ничейным”, что послужило причиной развития воровства (воров называли “несунами” и строго не наказывали), стало исчезать чувство бережливости, экономного расходования ресурсов, материалов и пр.
        Положительно отличает коммунистическое общество и то, что устанавливаемая им власть призвана служить народу. К сожалению, множество недостатков организации власти и формирования властных структур вели к постепенному искажению коммунистических принципов и отдалению власти от народа, развивалась автаркия власти.
        Самоорганизация паразитических социосистем. Паразитические структуры – социосистемы мафиозного типа, включая воровские и бандитские организации, также самоорганизуются, но в государство могут превращаться в исключительных случаях. Каждая из них сама по себе является эфемерным образованием, так как власть в них не имеет механизмов самоподдержания, она не передается из поколения в поколение; в них нет четко разработанной идеологии; функциональные отношения в них регулируются традициями и жесткой дисциплиной. Эти структуры представляют собой крайние формы общины. Но они существуют постоянно, на месте разрушившейся структуры возникает другая. Причем формирование их всегда привязано к конкретным условиям и ими определяется.
        Здесь надо подчеркнуть, что мафиозные и др. паразитические структуры формируются свободно наравне с другими, но имеющими высокие цели - создание и сохранение государства, - только на начальном этапе (в период развивающегося хаоса); затем их развитие, по мере становления государственности, получает все большее противодействие и их функционирование переходит в режим ограничиваемой самооорганизации.
        Количество мафиозных структур в каждый момент времени определяется степенью нравственной устойчивости общества: чем шире распространяется нравственный иммунитет населения, тем меньше условий для формирования паразитических структур. С падением же нравственности появляется реальная опасность превращения государства в олигархическую структуру.
        Практически избавиться обществу от паразитических структур невозможно (как верно подмечено, “мафия вечна”), что и подтверждается историей цивилизации. Это связано с генетическими особенностями человека. Более того, можно полагать, что формирование паразитических структур, как явление объективно самоорганизующееся, в определенной мере и целесообразно. В самом деле, паразитические целостности вызывают необходимость в совершенствовании структуры государственной власти. Отношения между социосистемой “жертва” и социосистемой “хищник” являются антагонистическими, причем антагонизм в этом случае однонаправленный: действия социосистемы “жертва” направлены на полное искоренение социосистемы “хищник”, тогда как у последней такой цели не возникает, его цель сугубо меркантильная. Однако благодаря антагонистическому взаимодействию социосистема “жертва” стремится к защите своих интересов, как индивидуальных, так и общегосударственных. Создается стимул к совершенствованию и в знаниях, и в технологиях. И, таким образом, как и во всех самоорганизующися системах, паразитические целостности оказывают “омолаживающее” воздействие на государственную систему.
        Управляние процессами самоорганизация социосистем. Смысл понятия “управление” меняется с развитием общества. В настоящее время под управлением понимается “…функция организованных систем различной природы, обеспечивающая сохранение их определенной структуры, поддержание режима деятельности, реализацию их программ и целей”, а применительно к социальным процессам – “… воздействие на общество с целью его упорядочения, сохранения качественной специфики, совершенствования и развития”… (Совет. энцикл. словарь, 1987, с. 1388). Аналогичный смысл вкладывается в это понятия в определении, которое дается политологическим словарем (Политология, 1993): это “…сознательная деятельность общественных институтов и отдельных индивидов, направленная на регулирование стихийных и осознанных, объективных и субъективных начал, целесообразное упорядочение общественных отношений” (с. 379). Не оспаривая правильности данных формулировок, отметим, что они соответствуют определениям сути стихийного управления.
        В течение всей истории развития человечества и до настоящего времени управление было и остается стихийным и нецелесообразным в том отношении, что оно не совпадает с целесообразностью развития природы, с действием ее законов, предопределяющих развитие как ее самое, так и цивилизации. В стихийном управлении не учитывается главный, определяющий фактор – условия, предполагающие формирование аттрактивной цели и движение к ней.
        Это управление в основном направлено на достижение ближайших целей - удовлетворение материальных и духовных интересов человека за счет ресурсов природы, и оно может привести к разрушению цивилизации. По всем данным, в XXI веке содержание управления претерпит принципиальные изменения.
        Хотя возглавляет каждую структуру управляющая система, однако основные ее действия, как правило, не являются упреждающими, а относятся к ответным реакциям. Это управление, идущее за событиями, которые формируются иными процессами, но не его действиями. Такое управление можно сравнить с игрой начинающего шахматиста с мастером: мастер предопределяет ходы начинающего шахматиста, для которого мат становится неожиданностью, и он объясняет это ошибочностью последнего или предпоследнего своего хода. Однако исправляя эти ходы, он в последующем опять получает мат. Дело в том, что начинающий шахматист отвечает на ходы, а мастер сплетает условия, определяющие движение к победе.
        В условиях свободной самоорганизации на начальных ее стадиях (стадии развития хаоса) нет и не может быть единого дирижера, объединяющего множество исполнителей политических произведений в едином ритме. В этом свободном и разноречивом “хоре” каждый сам себе режиссер. И тем не менее данный процесс управляется. В качестве управляющего выступают условия, создаваемые самим хаосом, связанным с социально-экономической системой обратной отрицательной связью, действующей по принципу: чем большее развитие получает хаос, тем хуже становится социально-экономическая ситуация (напомним, что обратная отрицательная связь демпфирует развитие процесса, ограничивает его и обусловливает его асимптотическое затухание).
        По изложенным причинам в большинстве случаев начальная часть хаоса выражается в революционном порыве - суммарном всплеске эмоций, разрядке всенародного психологического напряжения; народ, вступая в те или иные политические структуры или поддерживая их, делится на множество противоборствующих частей (вспомним недавние события в России, Октябрьскую или любую другую революции). Затем, если процесс борьбы затягивается, наступает политическая апатия, безразличие к тому, какая партия берет власть; лишь бы формировался порядок. Народ устает от борьбы и, чтобы выжить, берется за работу. Происходит отток людей из политических объединений, и их силы гаснут.
        Период глубокого хаоса характеризуется тем, что все общество (или большая его часть, по размерам критическая), оказывается разделенным на различной крупности политические объединения, по сути социосистемы - зародыши государства, целесообразно не связанные функциональными отношениями; управляют социально-экономическим процессом самопроизвольно складывающиеся условия – неаддитивная сумма действия политических сил. В период хаоса нет единой управляющей силы, которая бы своими действиями направляла течение событий в необходимое русло, к некой цели. В любой момент практически любая из существующих политических группировок или неожиданно образовавшаяся новая, и не обязательно прогрессивная, может набрать значимый вес, достаточный для управления процессом, и возглавить государство. С формированием главной политической силы наступает переходный период развития государства, когда хаос рассасывается формирующимся новым порядком.
        Необходимо особо подчеркнуть социальную и психологическую значимость установления порядка. В общем, любой политический порядок (даже если к власти придет мафиозная структура) меняет существо социально-экономического процесса, а именно: с этого момента начинает проявлять себя государство, появляется политическая сила, направляющая процесс к цели, пусть даже и не предполагающей быть прогрессивной. Более того, устанавливающийся непрогрессивный порядок может затем эволюционным путем перейти в прогрессивную форму. Этот путь требует много времени и на начальных этапах сопровождается насилием.
        В хаосе существуют возможности установления с самого начала и прогрессивного порядка, предполагающего развитие экономики более быстрыми темпами. И в случае прихода к власти силы, несущей прогрессивный порядок, развитие государства происходит наиболее оптимально.
        Формирование порядка в хаосе - явление стихийное, индетерминированное и на начальных этапах протекающее самопроизвольно. Но строго говоря, любые действия в социосистеме (как и в любой другой) являются в большей или меньшей мере управляемыми. Однако если они только отвечают на непонятным образом для управляющей системы самоорганизующиеся события, то такое управление, образно говоря, своими благими намерениями мостит дорогу в ад.
        Можно полагать, что сейчас США – это тот игрок, который сплетает условия, предполагающие развитие глобальных социально-экономических процессов в необходимом для этого государства направлении, в соответствии с его видением горизонтов будущего. Для России, как и для всего мирового сообщества, важным является вопрос, каким оно его видит.
        Особенности самоорганизации социально-экономических процессов в условиях диктатуры. Диктатура формируется в периоды глубокой экономической и политической деградации социосистемы (развития хаоса), а также при военной угрозе и необходимости защиты государства от агрессии. Вообще можно утверждать, что вывод страны из хаоса, противостояние военной угрозе невозможны без организации сильной власти, хорошо организованной командной системы. Степень развитости диктатуры определяется, в основном, начальными условиями – на каком социально-экономическом и политическом “материале” она развивается и каковы силы внешнего воздействия. Если страна с развитой демократией, то диктатура развивается с сохранением либеральных элементов.
        Формирование сильной власти может осуществляться как демократическим (парламентским) путем, так и отдельной личностью (диктатором). В последнем случае будущий диктатор организует политическую партию, опирающуюся на специально разработанную или принимаемую из имеющихся идеологию. Естественно, что диктатура, организованная на основе конституционных прав для решения конкретных и кратковременных задач, может перерасти в диктатуру личности и его окружения.
        Особый вид диктатуры формируется, когда ставится цель силового подчинения себе других государств (фашизм). В этом случае вид диктатуры определяется исключительно личностью, формулирующей идею, разрабатывающей идеологию и организующей для достижения своих целей политическую партию. Идеология обосновывает необходимость захвата и прямого подчинения себе других государств или необходимость распространения своего идейного влияния на другие государства и превращение их в союзников в своей борьбе.
        Все виды диктатур в историческом плане – эфемерное явление. Длительность их существования (от момента образования до расцвета) в общем равна продолжительности жизни диктатора, ее организовавшего. (Время существования диктатуры, устанавливаемой конституционным путем, оговаривается законом). Обычно со смертью диктатора начинается быстро развивающийся закономерный процесс ее деградации.
        Структурирование единой системы при этом осуществляется по двум направлениям одновременно: самой властью и самопроизвольно. Властная иерархическая структура формируется самой властью (ее центральным органом) в соответствии с идеологией и устанавливаемыми целями. Она функционирует на принципах армейского устава: управляющие команды - сверху вниз, точное их исполнение без права сомнения в сути команды – снизу вверх. При этом общество разделяется на части различной крупности и соподчиненности, управляемые контролирующим органом. Таким образом, социальные слои (классы) разрушаются и как таковые не существуют (самопроизвольно, если только это не совпадает с политикой власти, они образовать общественную или производственную структуру не имеют права). В командной системе все социально-экономические структуры, вне зависимости от их ранга, формируются не самопризвольно, а по некоему решению, в соответствии с планируемой целесообразностью. Для того чтобы их функционирование соответствовало установленному плану действий, необходимо формирование контролирующих органов. А они по существу своих функций не способны к социально-экономическому и производственному творчеству, да и не имеют на это права, принадлежащего центральным управляющим органам. Нижестоящие контролирующие органы, строго говоря, управляющими не являются. Их функция - как можно точнее и своевременно выполнить задание. Процессы самоорганизации здесь проявляются в развитии подхалимства, двурушничества, доносов, “подсиживания” и пр. Контролирующие органы в командной системе (вне зависимости от политического строя) пользуются наивысшими материальными благами, чем обуслолвливается их привлекательность. Поэтому для достижения заветной цели человек одевается в ту шкуру, в какой его желает видеть вышестоящее начальство.
        Командная система социально-экономической и политической организации крайне неравновесна и неустойчива. По существу она является диктатурой и в иной форме существовать не может. Устойчиво она развивается при жизни диктатора, организовавшего диктатутуру. В командной системе власть исходит только от диктатора сверху вниз. Точность исполнения команд зависит от располагающихся ниже контролирующих органов – диктатур низших рангов. В командной системе развивается и принимает чрезвычайно острые формы борьба за власть, кроме того, со временем в руководящие органы проникают люди политически близорукие, карьеристы, творчески бездарные личности. В результате система саморазрушается, деградирует, постепенно заменяясь более совершенной структурой; или, в противном случае, длительное время стагнирует.
        Тем не менее командная система (диктатура), на отдельных этапах исторического развития государства, выступает как позитивная и единственно необходимая, более того, самопроизвольно формирующаяся социально-экономическая и политическая организация. Например, успешное проведение освободительных войн без хорошо организованной командной системы невозможно.
        Диктатура необходима для проведения захватнических войн. Борьба диктаторских режимов всегда проявляется в наиболее острых формах и направлена на взаимное уничтожение.
        С позиций теории самоорганизации, диктатура представляет собой порядок, формирующийся, как и другие виды социально-экономических и политических порядков, под влиянием определенных идей. И потому эта государственная структура тоже относится к числу самоорганизующихся: самоорганизуется и развивается идея, которая при определенных условиях, чаще всего при развитии социально-экономического и политического хаоса, получает поддержку большей части общества. Отличительная черта диктатуры - она опирается на идею социально-экономического развития, которую считает единственно правильной.
        Диктатура быстро развивается и крепнет на начальных этапах становления, когда она вносит положительные моменты в организацию общества: устанавливает порядок, активизирует экономику и в целом делает жизнь общества определенней. Однако диктатура не допускает развития новых идей социально-экономической и политической организации и, по мере исчерпания своего потенциала, становится все более мощным тормозящим фактором всякого развития. В лучшем случае, на достаточно высоком уровне поддерживается армия и обслуживающая ее промышленность.
        Тоталитарная диктатура теократии в настоящее время сохраняется в мсусульманских странах. Особенностями данной разновидности диктатуры является то, что в ней в основу идей и идеологии социально-экономического развития положены догмы шариата, принимаемые властью как единственно верные и не подлежащие какому-либо изменению. Эволюция социосистем, организуемых согласно данной идеологии, происходит крайне медленно и преимущественно под влиянием прогрессивного индустриального и социального развития демократических государств. Государства тотальной теократии (Иран, Ирак, Афганистан) практически теряют способность к самостоятельному развитию технологии промышленного и сельскохозяйственного производства, ими используются лишь готовые технологии цивилизованных промышленно развитых стран.

Статьи других авторов

На главную

Добавить рекламное объявление