О прибыли и о зарплате

 

Сергей А. Алферов

 

После текстов В.Н.Власова тема прав на результаты труда получила на сайте «Академии Тринитаризма» продолжение с юридической стороны в тексте А.Басова «За кулисами публичных мифов» (http://www.trinitas.ru/rus/doc/0215/003a/02151014.htm). Вообще, эта тема является следствием фундаментального вопроса о прибыли, о природе этого феномена и реализации в социуме того или иного отношения к ней. Поэтому прежде всего поговорим об этом.

Вообще тема прибыли обратила на себя внимание после материалов сайта Игоря Аверина «http://knukim-edu.kiev.ua/», который заработал в новом 2008 году, а наследовал многому в сети по проблеме денежного обращения. Могу только порекомендовать сходить туда. А здесь начнем с рассмотрения следующей ситуации.

Прибыль – это фетиш современной экономики. Все экономические субъекты (и государство тоже) хотели бы её побольше. Средняя прибыль по стране (пусть будет) где-то 20%. От того, что она у всех будет 100% над теми же затратами, всем стало бы лучше. Пусть государство издаст указ, чтобы у всех рентабельность была 100%. И посмотрим, что получится.

До количественных расчетов, посмотрим на развитие ситуации качественно. Можно, вроде бы, сразу представить, что если все увеличат свои запросы в 2 раза, то и затраты, удовлетворяемые с той же прибыльностью, у всех вырастут во столько же раз. Стоимости (цены) увеличатся, потребность количества денег (при пропорциональном их удешевлении) увеличится, а все реальное останется на своих местах… Продолжим рассмотрение этой абстрактной ситуации в нижней таблице.

Здесь можно видеть, как «экономический субъект» пытается, как и все, сделать прибыль 100%. В первом столбце – исходная ситуация, во втором – после «указа» всем сделать рентабельность 100%. В третьем столбце видим первую поправку на изменение себестоимости, потом – вторую, и так далее… Процесс так и не получает завершения, когда все хотят иметь 100%. Чтобы он остановился, кто-то должен остановиться, согласиться на меньшую прибыль. То есть где-то, как-то должны проявиться солидарность, компромисс, если хотите – жертва… Довольно показательная ситуация вообще для любых общественных процессов. Но вернемся к прибыли.

 

Такая ситуация возникает при любой величине нормы прибыли. Это говорит о том, что в экономике должен состояться компромисс по прибыли. А что можно отсюда увидеть ещё?

Во-первых, получается, что хотя процесс и не устанавливается при одной единой прибыли, все же можно установить нижнюю планку рентабельности, задать нижний уровень прибыльности. То есть можно задать высокую добавленную стоимость во всей экономике?! В принципе, да. Да вот только не в этом счастье. Счастье экономики не в отдельном эффекте, а как любое с-частье – в целостной эффективности, в целостности всей системы. Здесь для нас проблема большой наценки – не в снижении конкурентоспособности по отношению соседних экономик; мы берем здесь отдельную экономику саму по себе. И не в инфляции, здесь, до использования прибыли она пока ни при чем. Проблема – в возможности эффективно использовать прибыль для инвестирования и развития.

Системное значение, равновесный эффект прибыли заключается в инвестициях. Инвестиции – это системная пара прибыли. Иначе она просто не нужна; и как всякое излишество во взаимосвязанном организме приносит только вред, внося дисбалансы и дестабилизацию. Как недостаточные, так и избыточные, то есть простаивающие инвестиции вредны экономике. Экономику можно охарактеризовать определенным инвестиционным уровнем, то есть уровнем инвестиционных ресурсов, которые экономика может эффективно реализовать в реальном секторе. Отсюда можно увидеть и допустимую сверху норму прибыли.

И здесь первый раз возникает ещё один системный параметр экономики – «потребительская емкость рынка» или связанная с этим «покупательная способность», связанная, прежде всего с «уровнем зарплаты». Таким образом, образуется не пара, а системная триада экономики: «рентабельность – инвестиции – уровень зарплаты». Это именно «триада экономики», в которой каждый элемент необходим и необходим в определенной пропорции, чтобы система была в равновесии, в динамическом равновесии. Фактически в этих координатах и «бьется» реальная экономика, вовлекая и другие аспекты: производительность труда, инфляцию и др. Итак, счастье – не просто в рентабельности экономики, а в сбалансированных пропорциях обмена, позволяющих хозяйству устойчиво воспроизводиться и развиваться. Это и есть – устойчивая эффективность. С-частье, как всегда в целостном подходе, в формировании целостности.

Отсюда понятно, почему сверхприбыли сопровождает инфляция. Из-за неспособности экономики перевести их в инвестиции. Да и появляются сверхприбыли как раз в примитивных экономиках: сырьевых и монополизированных. Так появляется порочный круг: примитивная экономика – сверхприбыли – деинвестированность – инфляция – примитивная экономика. В примитивной экономике можно увидеть и еще одну связь: «недофинансирование» денежной массы по отношению ВВП с «недофинансированием» зарплаты в затратах компаний. Порочный «антиинновационный круг» при прямолинейной монетарной политике правительства дополняется еще и дефляцией – недостатком оборотных ресурсов. Чтобы разорвать такой круг и перевести экономику на другой уровень необходимо антикризисное правительство, имеющее поддержку населения. И начинать надо с целенаправленного напряжения в создании новых производств и инфраструктуры; только вот не обманывать бы народ, как трудностями, так и перспективами возможностей и прав.

Высокий уровень прибыли опасен дестабилизацией, потому что при этом труднее состояться солидарности, так как необходимый для стабилизации компромисс (жертвенность) требуется по большей величине разности прибыли и у большего количества экономических субъектов. Понятно поэтому, почему на общих маленьких прибылях гораздо быстрее возникает устойчивость и неинфляционность, и они стабильнее?..

Что здесь (в динамичности и устойчивости) первично: сильная конкуренция (когда предложение на треть превышает спрос) или борьба за потребителя на низких прибылях?..

Но и отсутствие прибылей опасно — застоем. И здесь сразу возникает вопрос о частном или общественном характере прибыли, об управлении нормой прибыли… Нам придется ещё об этом поговорить. Но с ходу можно заметить, что экономическая инициатива субъекта руководствуется пока только прибылью. Без «свободы прибыли» экономическая система из существующего сейчас общего состояния последовательно приходит к «поздне-советской плановой распределиловке». Прибыль, этот ориентир экономической деятельности, получается, необходимо принять, как неизбежность?... Но регуляторы, должны быть таковы, чтобы позволять системе развиваться эволюционно в сторону общей устойчивости и эффективности. В линии «прибыль-зарплата», как и во всём, есть «золотая середина»; она – не статична, она – конкретна в конкретной ситуации.

К аспектам этой темы мы ещё вернемся. А пока, следующее.

Итак, во-вторых, можно почувствовать, что прибыль – это не некий внутренний разделяемый ресурс экономики, а нечто вносимое извне… И вот об этом надо поговорить. Нас будет интересовать это «извне», этот внешний статус прибыли.

«Извне», то есть не в рамках предыдущего состояния и баланса экономики. Заявление (претензия) на прибыль вызывает изменение состояния экономики. В виду множества таких актов, распределенных во времени и пространстве, это не замечается в уже существующем динамическом, подстраивающемся процессе продуцирования денег и товаров. Но давайте представим остров с налаженной кооперацией и взаимообменом производителей или любое замкнутое хозяйствование.

За исходное состояние сначала возьмём натуральное хозяйство, натуральный обмен. Представим, что в какой-то момент кому-то захотелось получить больше; например, плюс 2 банана, которые ему не захотелось самому срывать. Если получатель его продукта тоже не захочет доставить себе лишний труд, потратить время, он также увеличит свою обменную цену на 2 банана. И если все таковы, то в результате в обменной цепочке должны появиться извне эти самые 2 банана и пройти по кругу обмена. Как они появятся, здесь не важно. Главное, в экономике для удовлетворения прибыли должен появиться (перераспределиться в начале) обменный ресурс. А для этого должна измениться пропорция существовавших обменов.

Если в нашей замкнутой экономике уже существуют деньги, и претензия прибыли выражается в увеличении цены (получении того же при меньших затратах времени), то при неизменном количестве денег произойдет недопотребление продукта, на который поднята цена (или недопотребление покупателем других продуктов). Если кто-то не напряжется, и если не появится дополнительное количество денег, то по цепочке начнется недопроизводство, общее недопотребление, потом — смута, кризис. Тема появления откуда-то дополнительных денег под поднятие цен сама по себе интересна, и далеко ведёт (о денежной и финансовой системах мы говорили не раз; последний – в «Вызов проекта (3)»)… Но мы всё же остаемся в теме прибыли.

Здесь уже понятно, что прибыль содержит в себе потенциал перераспределения и дестабилизации. Ключевым моментом этого является содержание денежной системы и организация финансовой; а также то, на что и как идет прибыль, реализуется она в развитии социума или становится спекулятивной. И тогда следующим становится вопрос возможности управления этими процессами, и вопрос соответствующего государственного устройства. Его мы и затронем в конце.

В контексте вышесказанного важно понимать, что любая экономика – это череда открываемых закрытых состояний. Экономика, как система обмена, изначально является замкнутой системой, в которой постоянно устанавливаются некий «статус кво» в распределении общей прибыли. Чтобы перераспределить суммарную прибыль, необходимо внести «возмущение», внести что-то извне, создать что-то вне «статус кво» текущего обмена. Это осуществляется «трудом», «мыслью» и «ресурсами». Деньги в данном моменте – ни при чем. Они — средство. Как средство связи/обмена, они необходимы, но они не находятся в фундаменте нового качества, нового состояния экономики. А вот исказить могут…

Повторим, источником и началом всего в экономике, и прибыли в том числе, являются «производительный труд», «технологическая мысль» и «природные ресурсы». Все средства производства и исторически, и технологически образованы по цепочке именно от них, в том числе взятых в долг. Если раскрутить эти цепочки, то в остатке останутся только «производительный труд», «технологическая мысль» и «природные ресурсы».

Отсюда можно увидеть, что доход (база прибыли) должен идти на восполнение, прежде всего этих трат. А потом уже прибыль – в инвестиции, и прежде всего инновационного характера. Инновации («технологическая мысль») во всей технологической истории производят уменьшение использования именно «труда» и «природных ресурсов». И здесь мы не находим места «дивидендам», для них не находится основания. И они, действительно вызывают вопрос… К которому вернемся позже.

Экономику можно представить, как распределение некой общей «сгенерированной», предъявленной прибыли (суммарной добавленной стоимости). Тот, кто может отследить динамику этого процесса по всему миру и соответственно направить поток прибыли, тот и управляет миром. Тот и несет ответственность…

И потому не допускают наших экспортеров сырья к распределительным сетям Европы…

А при отсутствии ответственности возникают спекулятивные методы перераспределения общей прибыли. Можно назвать такие инструменты откачивания прибыли:

- печать необеспеченных денег,

- котировка пустых бумаг,

- реклама, «пиар»,

- манипуляция всякого рода, ложь.

И всё – ради прибыли…

Вспомним историю.

Любая экономика создает продукт. А вот прибыль – не любая. При натуральном обмене прибыли не было. И не обязательно она должна быть во всех других экономиках. (Даже сейчас, в некоторых энерго-тепло-снабжающих компаниях Финляндии прибыли нет; при определенных в данной стране статусе этих компаний и составе (понимании) затрат, относимых на себестоимость.)

Как же возникла прибыль? Она появилась вместе с торговлей, то есть с денежным обменом. До этого торговец (обменщик) мог оставить себе за труды какие-то продукты, но они в силу природы вещей и здравости ума шли лишь на свое потребление (в том числе, как средство обмена). Только универсальный обменный эквивалент давал возможность накопления. Он же давал простую возможность добавления цены и присваивания её.

Это, видимо, совпало с формированием и выделением феномена власти… Можно предположить, что именно прибыль, а то есть алчность, желание преимуществ за счет других, желание легкого обладания, привело к срыванию плода власти… И оформлению в виде государства. Хотя путь к государству у разных народов разный. И это связано с тем, как справедливо было выстроено в обществе распределение прибыли.

В свое время (не важно – кому) надо было убедить (сделать предложение, от которого невозможно отказаться, как говорит мафия) сначала принять некоторые средства оборота, чтобы потом уже в координации этих средств и неких прибыльных инициатив иметь возможность перераспределять «генерируемую» прибыль (чаще всего вместе с инфляцией; и не важно, что это ещё не понималось). Так появлялась одна власть и соответствующее государство. Или же другое государство возникало в ответ на внешние вызовы, как необходимая концентрация власти. Но и это вынужденное появление государства передавало вопросы управления прибылью от «традиции» к власти. И здесь уже – кто к ней ближе, кто нужней… Так народы неизбежно расставались со своим началом (пред-историей) и начинали современную историю… И как раз сейчас, с приближением пределов становятся очевидны вызовы, требующие изменений. Прибыль, как и многое в это время, должна получить сродственные себе ограничения. Исходя из смыслов целостности.

«Натуральная экономика» возрастала с появлением нового человека, с появлением дополнительных потребностей. «Прибыльная экономика» ушла от простых потребностей человека; а в отношениях – от ценностей просто человека. И ушла от простых причин своего возрастания; причины возрастания перестали быть связаны непосредственно с человеком. Перераспределенная сконцентрированная прибыль стала сконцентрированной силой общества и стала связана с сконцентрированной силой и властью. И эта же сила была направлена уже на поддержание властного статуса, то есть возможностей (права) перераспределения прибыли. Как говорилось выше, среди целей и мотивов власти была и определенная пропорция идеальных целей; и только в таком случае она была устойчивой, оправданной. Была… Статусными же вещами были оружие, украшения, лошади…

Менялась статусность вместе со способами обретения/удержания власти и прибыли. И вместе с этим, вместе со знанием и упадком самоограничений устойчивость власти становилась связана с манипуляцией, замещающей общие идеальные цели. А примером этого была опять же прибыль, возможности её получения.

Прошло достаточно много времени, и случилось много событий, пока прибыль от роскоши пошла на науку и развитие технологического производства... И это снова стало средством власти и войны…

С самого начала «прибыльной экономики» собственно человек оказался на втором плане, оказался средством, а не целью. Прибыль победила Человека. С самого начала это стало приводить к дисбалансам. Экономика, уйдя от человека, стала хозяином человека… Экономические отношения — в силу своего понимания, — стала регулировать власть (государство). Появился динамизм, появилась история. И что важно: перед этим во всех пределах Земли (в VI веке до н.э.) появились подвижники и оставили святые тексты о смысле человека, о его пути на Земле…

Всё бы ничего. Но прибыль-центричность породила в конце концов настоящего самодовлеющего монстра – денежную систему, несвязанную с производственным оборотом и порождающую прибыли сама из себя. И чтобы сохранить себя, ей необходимо, чтобы не было подвергнуто сомнению главное – самоценность прибыли.

Время великих географических открытий и времена голландской и английской Ост-индских компаний (XVI-XVIII века) были разгулом прибыли и коррупции, связь которых также знаменательна. И лишь падение прибыльности торговли дало шанс развитию производства. В Англии при сильной протекции государства появились мануфактуры, и опять же фактически на рабском труде.

Гонка за прибылью не могла появиться без сдвигов в массовом сознании, что и было задано протестантизмом. Прибыль стала самоцелью. Именно она потребовала новые территории (кстати, Русь продвигали в Сибирь Демидовы, но у отрядов казаков была державная правда, а не правда мамоны), колонии. Она породила экспансию. Здесь дело – не в уме, а в массовом снятии внутренних запретов на накопительство, в индивидуализации-атомизации (чего не было у казаков). На системе табу строились многие традиционные общества. Именно со снятия внутренних запретов на самоценность денег начался модерн и разрушение традиционных обществ. И именно сейчас, когда мир обрел осязаемые свои пределы, модерн заканчивается, но несет при этом угрозы срыва и диктата.

Прибыль появилась, как претензия на часть общественного продукта при обмене без создания продукта или сверх затрат по созданию своего продукта. И затраты измерялись некими средними затратами времени (представлениями об этих затратах). То есть можно сказать, что в основе прибыли лежит полученное время. Именно на время претендует прибыль.

Натуральный обмен давал стабильность отношениям. Но не было динамичности. Деньги и торговля принесли динамичность в ущерб стабильности. Сейчас задача фактически стоит в обретении и того, и другого.

Цивилизация проходит какой-то большой круг. Нам надо соединить динамичность и стабильность, развитие и традицию. Для этого не надо возвращаться назад. В свое время были преодолены одни запреты в представлениях и ценностях; нам необходимо пройти дальше и преодолеть преодоление, преодолеть самоценность прибыли, самоценность денег.

Закладывание своей прибыли, то есть добавление новой потребности в деньгах для существующего товарно-денежного статус-кво приводит, как было показано выше, с одной стороны к недостаче последних в экономике, а с другой стороны, по цепочке отношений – к тенденции возрастания цен. Именно «прибыль-ориентированность» и выстраивающиеся под это экономические отношения толкают одновременно и дефляцию, и инфляцию; как это было в России в середине 90-х при ускоренном нарастании кризиса («прибыль-ориентированности») и при отсутствии управления товарно-денежным обращением.

Безудержная прибыль-ориентированность возбуждает инфляцию. Вообще прибыль-ориентированность как раз и является основой той самой «исторической инфляции», когда деньги постоянно обесцениваются по отношению товаров, когда говорят, что «раньше деньги были весомее».

Общество платит инфляцией с дефляцией за сверхприбыли и просто инфляцией за прибыли вообще… Но ведь это требует изменить взгляд на экономику и организацию социума?! …

Понимание того, что прибыль с одной стороны является основой экономического развития, а с другой стороны создает нестабильность, заставляет остановиться. Как же так!? Какая-то обреченность мира… Здесь бы сделать паузу, долгую паузу. И глубоко, глубоко задуматься… Об устройстве мира, об идее мира и о реализации этого человечеством… Может быть просто человечество не должно так близоруко, в угоду политике и как самоцель всё делать вроде бы свободным в действиях («laissez faire»); может быть научиться адекватно управлять, исходя из задач целостного социума и развития человека?...

Так как же быть с заинтересованностью в экономике, можно ли обойтись без простого для понимания прибыльного интереса!? Вот в чем проблема и парадокс экономики: как сохранить простоту, непосредственность частного интереса и устранить диструктивность частной прибыли!? Как совместить свободу с управляемостью, динамичность с эффективностью и бескризисностью?!... Может быть в рамках просто экономики такая задача не решается?...

И здесь встает рядом второй вопрос – о соотношении характера прибыли и свободы человека. Попробуем сначала затронуть этот аспект.

Свобода человека – основа его природы. Поэтому и говорить об этом надо, исходя из природы его интересов. Основ его интересов – две: материальная и идеальная. Но в конечном итоге и материальный интерес служит идеальному: неким целям и смыслам. Даже сохранение/поддержание жизни и здоровья (если это не патология) не является конечной целью. «Экзистенциальный вакуум» (В.Франкл) человека на благополучном Западе 60-х очень быстро поставил вопрос о счастье. Свобода человека (и свобода прибыли в том числе) служит гарантии (в состоявшемся человеческом опыте) возможности достижения его идеальных целей. Но это — еще не гарантия. Это – необходимое, но не достаточное. Человек не может достичь своих идеальных целей один. Поэтому цели свободы человека и, следовательно, свобода человека совместимы с общественным характером прибыли и управлением (я не говорю – распределением) прибылью. Дело в том, что люди, исходя из своего опыта, не доверяют свое «необходимое», свою свободу общественным проектам. И в этом проявляют мудрость, обходятся меньшим злом. Но верхняя постановка задачи от этого не прекращается. И оставлять попытки её решения нельзя. Наверное, решение должно быть эволюционным; когда доверие и возможности контроля будут расти вместе с человеком…

Может ли быть современная экономика без прибыли? Прибыли может не быть, но это в жесткой плановой экономике, где инвестиционные вопросы решаются в расчетном товарно-денежном балансе. Прибыль, возможность самостоятельного её назначения однозначно связана со свободой экономических субъектов. Но это не достаточная связь. Прибыль – не однозначный показатель и не гарант свободы экономических субъектов. Мы вполне уже можем представить изощренное, манипулирующее управление, когда при этих внешних атрибутах свободы конкуренции, все усилия остаются усилиями белки в колесе; когда на «рынке» всё управляется, исходя из неафишируемых и неизвестных «демократической общественности» высших интересов, то есть тех, кто наверху. Гарантией является не декларация свобод, а открытое, по известным правилам и регуляторам управление многосвязными, динамическими, нелинейными процессами, исходя из объявленных общественных ценностей и целей; и грамотность, адекватность людей. Если в интересах общей свободы и общего развития необходимы будут регуляторы прибыли, то это принципиально возможно. И такие системные механизмы-регуляторы уже показывались, это: антиспекуляционный и инновационно-направляющий «коридор рентабельности» и «ремиссия прав собственности». Но прибыль, как категория и как интерес экономического субъекта, должна, видимо, оставаться. А определенные ограничения и управление нормой прибыли может быть эволюционно, через практику позволят сформироваться иным механизмам управления триадой «рентабельность-инвестиции-потребление».

Выше мы уже говорили, что доход (база прибыли) должен формировать потребление в форме восполнения труда, в форме зарплаты, что дивиденды не имеют постоянной системной основы и должны уменьшаться по мере их изымания из прибыли, то есть из инвестиций, из развития. Это и есть принцип «ремиссии прав собственности».

Вопрос о прибыли – это идеологический и мировоззренческий перекрёсток. Поставим на нем ориентиры и связи.

Прибыль, являясь общественной по природе (источнику) и частной по форме, объединена инвестиционными потребностями общества. Инициатива, частная (то есть личностная) по форме и потому – эффективная, и должна служить общему благу развития. Предпринимательство — одна из способностей, одна из психических особенностей человека. И предпринимательство, как и любое настоящее, животворящее творчество, способно утверждаться лишь в атмосфере одновременно свободы, востребованности идей, общественной оценки и общественного блага. Здоровый творческий интерес только так и поднимается.

Прибыль должна идти в инвестиции, а не на потребление. Это системное требование экономики. Искажение этого правила, построенное на абсолютизации собственности, порождает последовательность проблем, кризисов, напряжений в разных сферах социума. «Дивидендное распределение» прибыли, имеющей общественную природу, не влекущее за собой последствий уменьшения влияния на общее развитие, — деструктивно.

Вообще, в изменчивой и развивающейся природе нет абсолютного. (Абсолютный ноль и скорость света – это физические рамки известного нам мира.) Абсолютизация всегда приводит к упрощению и деградации.

Потребление в обществе должно строиться на зарплате. И собственник должен получать зарплату, пусть очень большую; что, кстати, естественно, потребует получить определенное оформление роли. Кроме того, он может инвестировать во множество дел, предпринимать множество бизнес-инициатив, и везде получать зарплату. При этом в государстве действует ещё один системный механизм – «гармонизация распределения доходов» в отдельных производственных единицах (организациях).

Напомним здесь одно важное следствие (эффект) общей системы «гармонизации распределения доходов»: выстраивание обязанностей бизнеса, в том числе налоговых, прежде всего через оплату труда, и связанные с этим предельно простые: начало дела, отчетность и завершение.

Не надо даже думать при этом о «революционном наезде» на собственность. Но вот равновесие прав и обязанностей должно быть. Собственность – это не привилегия; у нее есть своя системная роль, значение. Собственность конструктивна постольку, поскольку исполняет эту роль в пьесе эффективного развития.

Не может собственность стать и какой-то гарантией только для себя; не надо обольщаться. При этом «необольщающиеся реалисты» сращивают собственность с властью, создавая ещё большие и глубокие проблемы. Пора бы и тем, и другим не загонять себя в тупик. Развитие общества не должно становиться заложником примитивных представлений.

И никто ведь не ограничивает собственника в принятии им решений, в его выборе. Хочешь – забери прибыль, как собственник; но тогда терпи ущерб в правах собственности, при этом коэффициенты ремиссии могут обеспечить достаточно высокую возвратность вложений, но не бесконечную (при p=Ґ).

Всё в мире взаимосвязано. Любой поступок имеет последствие и должен иметь последствие. Безответственность, абсолютизация какого-то права невозможны. Иная же, вырождающаяся, провоцирующая кризисы система построена просто на «интересе». За ней нет правды и настоящего права. Абсолютной собственности, и любой абсолютности нет в этом мире. Собственность абсолютизировали люди, и на этом получили столкновение крайностей. Тут же появилось её полное отрицание. А, как и во всём, есть «золотая середина», которая только и дает бескризисное развитие. Абсолютная собственность – выдумана. И ради общего выживания и развития эта выдуманная идеологема абсолютной собственности должна быть снята.

«Какой такой «закон природы»? При чем тут вообще природа», — скажет кто-то. «Испокон веков собственность была священной, то есть абсолютной!»

Ответим. «Что ж, дорогой, во-первых, фактически такого не было, эта норма, а точнее, пожелание корректировалось по своему и на Западе, и на Востоке; жизнь всегда требовала преодоления абстракции. То есть по факту приведенная тобой фраза – это красивые слова, чья-то грёза. А, во-вторых, ты всегда думал не сам, не из того, что есть сейчас, а искал опору в аналогиях, цитатах и прошлом. Потому что так и проще манипулировать. Ты не хочешь видеть существенной разницы в положении дел, продиктованной тем, что пространства свободы обрели пределы. Что они рас-пределены; и тогда всё труднее уйти на другую «землю», вырваться из круга навязанной «свободы», статусности. Деструктивность абсолютной собственности сглаживалась до тех пор, пока человечество в освоении пространств не достигло пределов; человечество не смогло раздвинуть эти пределы, в чем и ощущается общий вызов. Раньше деструктивность поглащалась возможностью человека уйти в новые свободные «земли», доставить в мир новую реальность, расширить мир, его емкость. Теперь не так. И пространство планеты Земля, и информационное пространство, и финансовое, и всякое другое – всё стало (или становится) осязаемо конечно и контролируемо. И теперь, когда человек не может уйти от своих проблем, от создаваемых им проблем, его настигают эти «законы».

«Труд», «мысль», «ресурс» — это также и основы свободы. И такое совпадение у свободы и прибыли не случайно. И симптоматично; они двое на одной площадке (опять континуум?)… Эти основы дают возможности изменить свое положение, то есть быть свободным. (Деньги и здесь – производное, внешнее для настоящей свободы человека. Но в том то и дело, что «аккумулируясь» основным, они как бы подменяют и замещают их. И становятся вроде эквивалентом свободы в социуме; а на самом деле эрзацем личности. Средство становится целью, смыслом…) Но это всё менее и менее возможно. Всё труднее и труднее вырваться из отведенной ячейки, из четко стратифицированного социума, из «Ordnung»-а.

«Труд» и «ресурс» — всё более несвободны. Вроде бы остается мысль. И она на самом деле – главная опора свободы. Но её побеждают «статусностью». Её понуждают творить ради положения, известности в обществе, являющихся заложниками СМИ. Мысль, творчество под давлением «агентов прибыли» начинает служить цели обретения статуса. Так творчество становится креативом, а поиск решений заменяется шоу, где главное, чтобы просто обсуждались рейтинговые темы без решения вопросов (иначе нечего будет обсуждать).

Общество превращается в управляемое стадо… Стадо однообразных самомнений, нуждающихся в подтверждении своего бытия, в подтверждении того, что они есть…

Вот цена потери много-образия, цена упрощения, абсолютизации. Социальную систему необходимо возвращать к многообразию, к появлению новых возможностей, к появлению у людей, у подрастающего поколения новых возможностей. Необходимо через определенные экономические механизмы выстраивать вектор развития, противостоящий выстроенному вектору монополизация и закостенения. Этот последний вектор именно сейчас: и в России, и на Западе, и на Востоке, — проявляется очень быстро с непонятными для властей возможностями решения.

Именно сейчас проявляются деструктивные стороны собственности, давно для кого-то уже принятой, как абсолютная. Поэтому сейчас и становится необходимой «ремиссия», как системная основа экономики и социума.

Сформулированная постановка и является обоснованием «ремиссии прав собственности». А эффекты этого экономического механизма были рассмотрены ещё в «4-х моментах» (http://www.trinitas.ru/rus/doc/0228/003a/02280002.htm). Ремиссия прав собственности отрицает революцию. Она даёт срединность, эволюционность, управляемость, возможность оптимизации развития…

Культурная эволюция «частности» в сторону «целостности» будет происходить под влиянием вектора приоритетов сообщества в целом, задаваемого государством; но должна сохраняться частная основа, свобода этого процесса, этой подстройки.

Проблема не в том, что на прибыль ориентированы экономические субъекты. Проблема в том, что на прибыль ориентировано государство; в том числе в налоговой политике. Что оно не ориентировано, прежде всего, на инновации и развитие творчества, а значит на нравственное состояние человека; и именно через это не строит отношения в экономике и с экономическими субъектами. А, заимствуя дискурс бизнеса, государство заимствует его мышление, и тем самым оказывается на поле бизнеса; беря чужие понятии и смыслы, отдаёт адекватность своей сферы деятельности.

Экономика неконтролируемой прибыли: по средствам (методам) и направленности, — по факту становится «экономикой грабежа», становится «хрематистикой» (Аристотель). Очевидно, что необходимо, как альтернатива «экономике грабежа», восстановить контроль и управление экономикой; но только иными регуляторами, нежели в жёсткой плановой экономике, порождающей и такую же политику. Необходимо управлять пропорцией зарплаты в национальном продукте и характером её функции распределения. Необходимо управлять рентабельностью и контролировать по отраслям соотношение спроса/предложения. Необходимо управлять вопросами использования собственности и вопросами качества.

Необходимо снять фетиш прибыли, формируя тем самым другую психологию, другие экономические отношения с человеком в центре. Необходимо перевести центр экономических отношений с прибыли на зарплату. Формирование бюджета (налогообложение) надо строить на зарплате; чем также делать её центром экономической системы.

Отношения «прибыли» и «зарплаты» — это может быть самые показательные отношения в экономике и социуме. Философия этих отношений формирует мировоззрение, и наоборот. «Управление зарплатой» (функциональным гармоничным распределением), «управление прибылью и собственностью» и «управление инвестициями» предполагают друг друга. А гармоничное управление в социуме предполагает управление в этих контурах. Притом, что человек должен оставаться свободным, а его развитие не должно противоречить развитию социума. И это достигается не декларациями и крайностями в жестких схемах, но развитием самого человека в соответствующе выстроенных экономических механизмах.

Форма же управления государством, опять же эволюционно, будет создаваться отсюда. При этом каркас государственности, дающей свободу и направление такого развития должен быть создан сейчас. Такой каркас – это «государство-цивилизация» (ИНС), с комбинированным (не только партийным) принципом демократии, с правителем, выбираемым с участием (по рекомендации) духовной власти открытым голосованием Собрания Представителей, получающим и имеющим легитимность не по срокам, а по службе сохранения земли-отечества.

И при этом, в конце концов, должна быть приведена в системное соответствие денежная система, в соответствие и взаимосвязь товарному потоку и инвестиционному развитию (последнее – основа «эмиссионной машины»). Чтобы не выводить из равновесия нормальное развитие экономики. И этот, один из главнейших параметров безопасности должен получить особенное оформление. Вспомним. Новая валюта по факту соответствия произведенному национальному продукту, по факту общего интереса обеспечения такого соответствия, по факту прямой зависимости внутреннего курса этой валюты от национального продукта объединяет нацию как бы в «акционерное общество». (См. в книге «Гармония:Человек-Социум-Экономика», http://www.sci.aha.ru/ots/sci.htm)

* * *

Вот и вернемся теперь к конкретным предложениям (соображениям) по социальному устройству.

А.Басов в тексте «За кулисами публичных мифов» совершенно обоснованно показывает нестыковки, как в рамках юридического права, так и в сопоставлении с «естественным правом» принятой (узаконенной) в обществе практики отношений собственника средств производства и работника при создании общественного продукта. И предлагает узаконить права работника на результаты труда; но в какой практической форме – не говорится.

Право на результаты труда (на продукт) со стороны работников с практической стороны означает или заключение «договора о разделе продукции» между работниками и владельцами средств производства, что, конечно же, неэффективно и несерьезно; или перераспределение имущественных прав в сторону коллектива. И вот как раз в последнем случае есть варианты. Можно назвать, например, три:

- по факту участия в производстве, независимо от общей эффективности,

- в зависимости от прибыльности предприятия,

- в зависимости от нанесения ущерба общему делу обладателями прав

(в том числе и прежде всего изъятием средств, в том числе в форме дивидендов).

Так что же предлагается автором?... Мы же сейчас не будем обсуждать эти варианты.

И Власов В., и Басов А. невольно остаются в рамках разделения только одного интереса – собственности и прибыли, в рамках существующих противопоставленных отношений, в рамках существующих понятий и конструкций. Они расчищают их, показывают спрятанные возможности даже в существующем положении, показывают, что правда реального развития существует в принципе. Надо только её увидеть; и расчистить. Но не всегда такое бывает эффективно и практично. В новое время надо создавать новые отношения и юридические конструкции. Надо создавать новую целостность, целиком и во всех аспектах новую систему отношений. Вот – задача. Решением (вскрытием) одного аспекта общая задача не решается. Одного такого знания недостаточно. Да и вообще любых механизмов – недостаточно. Хотя они и являются важными знаками взаимного понимания действий, и дают подспорье при человеческом несовершенстве и невсеобъемлимости. И на этом мы согласимся.

Вообще, знание (информированность), так и управление на основе информированности – еще не гарантия успеха. Из одной и той же точки состояния экономики можно прийти к разным результатам. Всё зависит от человеческих качеств руководителя, от его честности, как стоящего на вершине общественных интересов, от его проникновенности смыслами вверенного, от его сердечности, как основы ощущения чаяний и основы целеполагания. Именно от этого, а не от знания неких законов экономики и юридической подкованности. Тогда он сможет реально наполняться и дышать, жить страной, ощущая целостно, в том числе и экономику.

Разговор о возникновении прибыли, последствиях этого и ее распределении в социуме – это фактически разговор об устройстве эффективного и устойчивого государства, о его экономике и о месте в нем человека. Задачу поиска и создания современного государства ставит М.Калашников в тексте «Революция управления» (http://www.rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID=9368). Там же один раз упоминается и прибыль.

Ранее на этом же сайте был опубликован текст А.Айвазова «Корпорация «Россия» — инновационная, инвестиционная и паевая» (http://www.rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID=9156). Очень похоже и в чем-то дополняет предложения Г.В.Хохрякова (http://www.trinitas.ru/rus/doc/0012/001b/00120505.htm). Приведем цитату.

«Суть предложения заключается в том, чтобы на базе Стабилизационного фонда создать ЗПИФ (предлагаю назвать его «Россияне»), в котором все средства разделяются на отдельные паи, собственниками которых становятся все граждане России: от новорожденных младенцев до древних старцев. Но ни один человек не может получить свой пай в частное распоряжение, потому что распоряжаться и пользоваться этими паями полномочен исключительно ЗПИФ «Россияне», как коллективная форма собственности. И только ЗПИФ может осуществлять коллективные инвестиции по основным направлениям развития экономики РФ. А вот доходы от этих коллективных инвестиций должны распределяться исключительно в индивидуальном порядке – каждому гражданину России, как пайщику инвестиционного фонда – на его индивидуальный расчетный счет.

…Сегодня в РФ чиновники вертикали власти абсолютно не заинтересованы лично в инновационном развитии нашего общества: их уровень личного благосостояния от этого никак не зависит. А крупный частный капитал заинтересован только в получении максимальной прибыли здесь и сейчас. Зато ЗПИФ «Россияне» заинтересован (? – А.С.) в получении долговременной выгоды для всего общества, рассчитанной и на будущие поколения. Ведь каждый гражданин хочет, чтобы его дети жили лучше, чем он сам, а сам он мечтает полностью реализоваться в своей жизни.»

А кто-то будет заинтересован, чтобы он (и его дети) жили еще лучше, в том числе в сравнении с другими. Ничего в этом однозначно плохого нет. Как нет и гарантий в выше описанной централизованной (бюрократически опасной) системе, что такое стремление в этой системе не станет губительным (как в СССР).

Вообще, как только от общих схем кто-то доставляет себе труд дойти до конкретных структур и до механизмов их деятельности, так здесь возникают 2 крайности: или новый бюрократический «СССР» (пусть и на других словах-принципах, но с прежним управлением всем и вся супер-менеджерами этой «общей корпорации»), или просто распределение общего по стране дохода. Или «казарма», то есть «корпорация», или раздача паек, «всем сестрам по серьгам». Хорошее «или–или», ничего не скажешь... В то время, как должен быть виден интерес и механизмы общего инновационного развития.

В этих «проектах» интерес управленцев по новому работать следует только из красивых целей и названий, но явно такой интерес не устанавливается и не прослеживается. Никакая эффективная экономическая система не появляется; от того, что это будет огромный ПИФ или все станут «привилегированными акционерами» общей ЗАО «Россия»; человек от этого отчужденным быть не перестанет. В таких «проектах» обычно не называются новые и простые экономические и политические механизмы, ведущие к постоянному творческому, инновационному развитию. Всё доказывается декларацией, личной убежденностью, мечтой, грёзой.

Но вот В.Фетискин, не касаясь проблемы инновационного развития (а это вообще-то – стержень), предлагает реальный механизм материальной ответственности чиновников (см. М.Калашников «Россия Инкорпорейтед: возвращение исполина», http://www.rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID=9347).

«Вводится СПОВН – страховой принцип обязательной выплаты налогов. Каждый гражданин платит налог как комбинированную страховку, где перечислено: какую ответственность берет на себя государство. Государство несет ответственность перед гражданином-акционером за выплаченный им налог. <За плохую работу> платят компенсации те структуры, в компетенцию коих входит данный страховой случай.

Основным богатством страны-корпорации <являются> основные фонды (ОФ): автотрассы и железные дороги, трубопроводы, линии электропередач, телекоммуникационные линии, радиоэфир, акватории, землю и природные ресурсы. Сбербанк открывает на всех граждан счета, куда поступают доходы на долю в ОФ каждого человека...

Платное все – но каждый в состоянии платить и выбирать наилучшие больницу, школу, вуз…»

Это интересное предложение! Но нуждается в обосновании источников доходов для того, чтобы оплатить всё частное, нуждается в расчетах по возможности платить, нуждается в неком системном взгляде уже на экономику, на распределение прибыли, на всю триаду «прибыль-инвестиции-потребление».

Вот так и связывается «социальное проектирование» с сермяжной правдой экономики… Опасно экспериментировать иначе то.

В основе социального проекта находятся конкретное мировоззрение и отдельные идеи. Но в каждом случае встает вопрос степени централизации, вопрос соотношения целого и частей… Так вот, при определении степени централизации надо идти от вопроса сохранения и воспроизводства многообразия. Требование многообразия является фундаментальным, в том числе и для человеческих сообществ. (Но и конечно, здесь не может быть искусственности, во всем должна быть понята мера, смысл.) По природе, по принципу жизни-развития любое сообщество должно иметь соответствующее многообразие, свободу. И с этим не должны входить в противоречие новации социального устройства. Не надо и давать политического повода для деструктивного самовыражения на почве «а-ля прав человека». Пусть по возможности разные по ментальности группы сами определяют степень обобществления в управлении своей «корпорации». Пусть во всём творят сами. До того предела, где установлены, заявлены и известны рамки общественной нравственности… За которыми деградация, развал, судороги псевдо-свободы и мерзость запустения.

Сергей А. Алферов, О прибыли и о зарплате // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.14856, 20.07.2008.

Адрес документа: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0230/003a/02301057.htm  

Статьи других авторов

На главную