«Теневая» экономика в СССР

В.Ю. Катасонов.

05.02.2014 г.

Вопрос о причинах развала и уничтожения СССР – далеко не праздный. Он не теряет своей актуальности и сегодня, спустя 22 года после того, как произошла гибель Советского Союза.  Почему? Потому, что некоторые на основе  этого события делают вывод о том, что, мол, капиталистическая модель экономики более конкурентоспособна, более эффективна и не имеет альтернатив.

Американский политолог Френсис Фукуяма после развала СССР даже поспешил заявить о том, что наступил «Конец истории»: человечество достигло высшей и последней стадии своего развития в виде всеобщего, глобального капитализма.

Актуальность изучения «теневой» экономики СССР.

По мнению подобного рода политологов, социологов и экономистов, обсуждение социалистической модели экономики, мол, вообще не заслуживает внимания. Лучше все силы сосредоточить на усовершенствовании капиталистической модели экономики. То есть такой модели, которая нацеливает всех членов общества на обогащение, а средством обогащения (получения прибыли) выступает эксплуатация одного человека другим.  Правда, при этом возникают  такие «естественные» атрибуты капиталистической модели, как социально-имущественное неравенство, конкуренция, циклические кризисы, банкротства, безработица и т.п.    Все предлагаемые усовершенствования нацелены лишь на смягчение античеловеческих последствий капитализма. Что напоминает утопичные попытки ограничить аппетиты волка, пожирающего овец. 

Будем исходить из того, что ключевыми социально-экономическими признаками социалистической модели является обеспечение благосостояния для всех членов общества (цель), общенародная собственность на средства производства (главное средство),  получение доходов исключительно по труду,  плановый характер экономики,  централизация управления народным хозяйством, командные позиции государства в экономике, общественные фонды потребления, ограниченный характер товарно-денежных отношений  и т.д.

При этом имеется в виду благосостояние не только в виде продуктов и услуг, обеспечивающих жизненно необходимые (биологические) потребности человека. Сюда также следует включить  общественную безопасность и оборону, образование, культуру, условия труда и отдыха. Конечно, социализм – не только экономика и социальные отношения. Он предполагает также определенный тип политической власти, идеологию, высокий уровень духовно-нравственного развития общества и др. Высокие духовно-нравственные запросы должны предполагать наличие целей более высоких по отношению к целям социально-экономическим. Но мы сосредоточимся сейчас именно на социально-экономическом аспекте социалистической модели.

Так вот  эрозия социалистической модели началось задолго до трагических событий декабря 1991 года, когда было подписано позорное соглашение о разделе СССР в Беловежской пуще. Это уже был финальный акт политического порядка. Это не только дата смерти СССР, но и дата полной легализации новой социально-экономической модели, которая называется «капитализм». Однако подспудно, капитализм в недрах советского общества вызревал на протяжении примерно трех десятилетий. Советская экономика де-факто уже давно приобрела черты многоукладной. В ней сочетался социалистический и капиталистический уклады. Впрочем, некоторые зарубежные исследователи и политики заявляли, что де-факто в СССР произошла полная реставрация капитализма еще в 1960-е – 1970-е гг.  Реставрация капитализма увязывалась с появлением и развитием в недрах СССР так называемой «теневой», или «второй» экономики. В частности, еще в начале 1960-х гг. член Германской компартии Вилли Дикхут начал публикацию своих статей, в которых он констатировал, что с приходом к власти в  нашей стране Н.С. Хрущева произошла (не началась, а  именно произошла) реставрация капитализма в       СССР[1] .      

«Теневая» экономика функционировала на принципах, отличных от социалистических. Так или иначе, она была связана с коррупцией, хищениями государственного имущества, получением нетрудовых доходов, нарушением законов (или использованием «дыр» в законодательстве). При этом не следует путать «теневую» экономику с «неофициальной» экономикой, которая не противоречила законам и принципам социалистического строя, а лишь дополняла экономику «официальную». Прежде всего, это индивидуальная трудовая деятельность. Например, работа колхозника на приусадебном участке или горожанина на своем дачном участке.  А в лучшие времена (при Сталине) широкое развитие получила так называемая «промысловая кооперация», которая была занята производством потребительских товаров и услуг. 

В СССР государственные и партийные власти предпочитали не замечать  такого явления, как «теневая» экономика. Нет, конечно, правоохранительные органы раскрывали и пресекали различные операции в сфере «теневой» экономики.  Но руководители СССР, комментируя подобного рода истории, отделывались фразами типа: «исключения из правила», «отдельные недостатки», «недоработки», «ошибки» и т.п. Например, в начале 1960-х гг. тогдашний первый заместитель Совета Министров СССР Анастас Микоян  определил «черный рынок» в СССР как «горсть некой грязной пены, выплывшей на поверхность нашего общества».  

«Теневая» экономика СССР: некоторые оценки.

Никаких серьезных исследований «теневой» («второй») экономики в СССР не проводилось вплоть до конца 1980-х гг.

За рубежом такие исследования появились раньше. Прежде всего, следует упомянуть работу американского социолога Грегори Гроссмана (Калифорнийский университет), которая называлась «Разрушительная самостоятельность. Историческая роль подлинных тенденций в советском обществе». Она  получила  широкую известность после того, как она была опубликована в 1988 году в сборнике «Свет в конце тоннеля» (Университет Беркли, под редакцией Стивена Ф. Коэна). Впрочем, первая  статья Гроссмана на эту тему появилась еще в 1977 году и называлась ««Вторая экономика» СССР» (журнал «Problems of Communism», September-October 1977).

Можно также упомянуть  книгу эмигрировавшего в США советского юриста Константина Симиса «Коррупция в СССР – тайный мир подпольного советского капитализма», изданную в 1982 году. Автор в 1970-е гг. тесно соприкасался с некоторыми «теневиками», адвокатом которых он выступал на судебных процессах. Однако количественных оценок «теневой» («второй») экономики К. Симис не дает.

Позднее появились работы американских социологов и экономистов русского происхождения Владимира Тремля и Михаила Алексеева. С 1985 года Грегори Гроссман и Владимир Тремль выпускают периодические сборники по «второй экономике» СССР. Выпуски продолжались до 1993 года, всего было издано 51 исследование с участием 26 авторов. Многие исследования представляли собой социологические опросы семей эмигрантов из СССР (всего 1061 семья)[2] . Для исследований также использовались опросы эмигрантов из других социалистических стран, официальная статистика СССР, публикации в СМИ и научных журналах Советского Союза. Несмотря на различия в ряде  количественных оценок  отдельных авторов эти расхождения не были принципиальными. Различия возникали из-за того, что одни авторы рассматривали «неофициальную экономику», другие «теневую экономику», при этом их определения той и другой экономик могли не совпадать. 

Приведем некоторые результаты этих исследований.

1.     В 1979 г. незаконное производство вина, пива и других спиртных напитков, а также спекулятивная перепродажа спиртных напитков, произведенных в «первой экономике», обеспечили доходы, равные 2,2% ВНП (валовой национальный продукт).

2.     В конце 1970-х гг. в СССР процветал «теневой» рынок бензина. От 33 до 65% покупок бензина в городских районах страны индивидуальными  владельцами автомобилей приходилось на бензин, продаваемый водителями государственных предприятий  и организаций (бензин продавался по цене, ниже государственной).

3.     В советских парикмахерских «левые» доходы превышали суммы, которые клиенты уплачивали через кассы. Это лишь один из примеров того, что некоторые государственные предприятия де-факто принадлежали ко «второй экономике». 

4.     В 1974 г. на долю работы на частных и приусадебных участках приходилось уже почти 1/3 всего рабочего времени в сельском хозяйстве. А это составляло почти 1/10 всего рабочего времени в экономике СССР.

5.     В 1970-е годы примерно ? продукции сельского хозяйства производилась на личных участках, значительная ее часть направлялась на колхозные рынки.

6.     В конце 1970-х гг. около 30% всех доходов городского населения были получены за счет различных видов частной деятельности (как законной, так и незаконной).

7.     К концу 1970-х гг. удельный вес лиц, занятых во «второй экономике», доходил до 10-12% общей численности рабочей силы в СССР.

В   конце 1980-х гг. появился ряд работ по «теневой» и «второй» экономике в СССР. Прежде всего, это  публикации советского экономиста Татьяны Корягиной и директора НИИ Госплана Валерия Рутгейзера. Вот данные из работы  Т. Корягиной «Теневая экономика СССР»[3] . Годовая стоимость нелегально произведенных товаров и услуг в начале 1960-х гг. составляла примерно 5 млрд. руб., а в конце 1980-х гг. достигала уже 90 млрд. руб. В текущих ценах ВНП СССР составлял (млрд. руб.): 1960 г. – 195; 1990 г. – 701. Таким образом, экономика СССР за тридцатилетие выросла в 3,6 раза, а «теневая» экономика – в 14 раз. Если в 1960 году «теневая» экономика по отношению к официальному ВНП составляла 3,4%, то к 1988 году этот показатель вырос до 20%. Правда, в 1990 году он был равен 12,5%. Такой спад был обусловлен изменением советского законодательства, которое перевело в разряд легальных целый ряд видов экономической деятельности, которые ранее считались незаконными.

         Число занятых в «теневой» экономике, по оценкам Т. Корягиной, в начале 1960-х гг. составляло 6 млн. чел., а   в 1974 г. их число возросло до 17-20 млн. чел. (6-7% населения страны). В 1989 году таких «теневиков» было уже 30 млн. чел., или 12% численности населения СССР. 

Угрозы и последствия развития «теневой» экономики в СССР.

И американские, и советские исследователи обращают внимание на некоторые особенности «теневой» экономики и ее влияние на общую обстановку в СССР.

1.     «Теневая» экономика как заметное явление советской жизни возникло в конце 1950-х – начале 1960-х гг. Все исследователи однозначно связывают это с приходом к власти в стране Н.С. Хрущева, который рядом своих непродуманных решений выпустил из бутылки джина «теневой экономики».  Примечательно, что даже те авторы, которые достаточно негативно относятся к Сталину, вынуждены признать, что в период нахождения Сталина у власти «теневой», или «подпольной» экономики почти не было. Зато было легальное мелкотоварное производство  (например, промысловые артели в городах). Хрущев уничтожил такое мелкотоварное производство, на его место пришли «теневики».

2.     «Теневая» экономика была более развита не в центральных регионах СССР, а на периферии страны. Так, Г. Гроссман оценивал, что в конце 1970-х гг. доля  доходов от «второй» экономики составляла около 30% всех доходов  городского населения  в масштабах СССР. При этом в РСФСР она приближалась к среднему значению по  стране, а в регионе Белоруссии, Молдавии и Украины среднее значение было около 40%, в Закавказье и Средней Азии – почти 50%. В Армении среди этнических армян  показатель достигал 65%. Гипертрофированное развитие «второй» экономики в ряде союзных республик создавало иллюзию того, что эти регионы «самодостаточны». Мол, они имеют более высокий жизненный уровень, чем Россия, и могут вполне существовать и развиваться вне Союза ССР. Все это создавало благоприятную почву для сепаратистских движений в национальных республиках.

3.     «Теневая экономика» существовала за счет государственных ресурсов, значительная ее часть могла нормально функционировать при условии хищения материальных ресурсов государственных предприятий и организаций. Таким образом, создавалась иллюзия, что «теневая экономика» восполняла недостатки «белой» экономики. Происходило просто-напросто «перераспределение» ресурсов из государственного (и колхозного) сектора экономики в «теневой».

4.     «Теневая экономика» порождала коррупцию. Хозяева «теневых» структур занимались подкупом руководителей и функционеров государственных предприятий и организаций. С какой целью? – Чтобы те как минимум не мешали «теневому» бизнесу. А как максимум, чтобы  становились соучастниками такого бизнеса, оказывая содействие в снабжении сырьем, товарами, транспортными средствами и т.п. Это первый, микроэкономический уровень коррупции. Далее следует второй, региональный уровень, который связан с подкупом правоохранительных органов и вообще органов государственной власти на местах. Создается система регионального «крышевания» «теневого» бизнеса. Наконец, коррупция выходит на третий, общегосударственный уровень. «Теневики» начинают лоббировать свои экономические интересы в министерствах и ведомствах. Экономика лишь формально продолжает развиваться как «плановая».   Управленческие экономические решения на общегосударственном уровне начинают приниматься под влиянием «теневиков» .

5.     Хозяева «теневого» бизнеса накапливают такие громадные капиталы, которые позволяют им заниматься лоббированием политической власти в стране. «Теневикам» становится тесно в рамках даже формального социалистического способа производства. Они начинают готовить полную реставрацию капитализма.  Она и произошла в период нахождения у власти М. Горбачева под прикрытием лживых лозунгов «перестройки».  Эта «перестройка», в конечном счете, была инициирована не М. Горбачевым или А. Яковлевым. Она была организована «теневым» капиталом, по указкам которого и действовали «реформаторы» из КПСС.

   В.Ю. Катасонов, проф., д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова.

Статьи других авторов
На главную