Максимов В.Н.

Человек: личность, общество, история.
Попытка православного осмысления наук о человеке.
Часть третья. История

http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001b/00161241.htm

© Максимов В.Н.
Челябинск
2006

Часть вторая

Введение

История человечества – это история соревнования самоуправляемых систем, которые люди создают «из себя». Здесь мы снова сталкиваемся с тем, что если отрицать бытие Вседержителя (Наивысшего Управления), то в истории ничего нельзя понять, она становится невозможной в принципе.

Если существует только материя и материальные законы, нейтральные к морали, этике, то почему рушатся империи и умирают цивилизации? Разве знания о законах движения материи, накопленные за века и тысячелетия, перестали быть верными? Почему управляющая система цивилизации, слой знающих людей теряет способность управлять? Разве изменились законы материального мира? Нет, изменились сами люди, утратив способность управлять и повиноваться. Выходит, в человеке действуют свои законы, отличные от законов движения материи.

Всякое управление основано на предвидении, планировании. Для этого надо знать законы, по которым живет управляемая система. В человеческом обществе и управляющая и управляемая системы – всё люди. А что, если в самой сердцевине человека вообще нет никакого объективного закона, ограничения? Тогда человек становится непредсказуемым и неуправляемым в принципе.

Православие учит, что главное качество человека – свобода воли. Это значит, что воля сама устанавливает над собой законы либо не признает никаких законов, ограничений. Вот этот выбор: закона, который воля ставит над собой, либо себя в качестве закона над всем миром – и означает нравственный, духовный выбор, выбор веры.

Предвидеть поступки человека можно, когда он уже сделал свой выбор. В связи с этим можно что-то планировать, организовывать, управлять. Но и при этом нет гарантии, что человек не переменится, не изменит свой выбор. Если выбор сделан в пользу полного своеволия, то общество, цивилизация невозможны. Они распадаются по мере того, как множится число своевольных людей и уменьшается число тех, кто готов повиноваться.

Мы уже отмечали, что управляемая человеком среда является одновременно и управляющей. Но через нее человеком управляет Создатель. Всё просто: как только человек делает неправедный выбор, он теряет способность управлять, среда перестает подчиняться ему.

Если общество является результатом развития средств деятельности, то цивилизация, или, лучше сказать, культурно-исторический тип является результатом выбора целей, смысла жизни. Предсказать развитие средств (стало быть, и общества) можно, потому что оно детерминировано устроением человека. Предсказать же развитие целей, смысла жизни невозможно в принципе, ибо в основе его – свобода воли, свобода выбора, которую свято соблюдает и Создатель.

Общество – это система внешних ограничений для индивида, создающая вектор развития способностей индивида, его социализации, обучения, очеловечивания. Но всякое ограничение свободы снижает активность системы, в том числе и системы «человек». Между тем человек – система управляющая, его активность должна быть наивысшей. Как разрешить это противоречие?

«Соединяй противоположное», – советовал Господь Антонию Великому, подвизавшемуся в египетской пустыне. Противоречие разрешается путем самоограничения личности, которое не снижают активность, а наоборот, повышает ее. Ибо самоограничение – это высшее проявление свободы, активности. Духовный выбор, вера – это самоограничение, которое дает и направление (смысл), и силу (пассионарность) для эволюции личности, а следовательно, эволюции общества. Наверное, поэтому Евангелие посвящено почти исключительно развитию личности.

Развитие средств деятельности – это древо, развитие целей (смысла) – это закваска. То и другое Учитель назвал Царством Божиим, которое внутри нас. Но у этого Царства есть и Насадитель его, Владелец виноградника, Сеятель пшеницы, отлучившийся Господин, давший рабам своим таланты.

Историки и философы истории не могут прийти к единому мнению по вопросу о том, существуют ли законы истории, обязательные для всех. Является ли история человечества единым процессом или это разрозненные процессы жизни отдельных цивилизаций? Или никаких закономерностей нет вообще, и вся история – это хаос случайных событий (к такой точке зрения склоняются позитивисты)? Каковы причины возникновения разных цивилизаций и в чем смысл этого явления? Наконец, к чему идет развитие, возможен ли какой-то конечный результат или будущее исторического процесса уходит в бесконечность?

Ответы на эти вопросы зависят от тех первоначальных недоказуемых допущений, на которых основывается ход рассуждений. То есть на вере. Православная вера утверждает, что человек сотворен для управления Землей, для деятельности. В деятельности проявляется его сущность, в ней человек овладевает своими природными силами, благодаря деятельности он познает добро и зло, в результате деятельности формируется личность, которая есть конечная цель земной жизни.

Деятельность человека, развиваясь, размножается, ветвится, появляются все новые и новые виды деятельности, образуя своего рода дерево, растущее из одного корня – из врожденных свойств человека.

Для повышения эффективности своей деятельности человек создает средства, как материальные – инструменты, орудия, – так и нематериальные – общественные субъекты и институты, а также другие понятия, системы идей. Так он создает общество, которое, в свою очередь, становится главной причиной повышения активности человека и определяет её вектор.

Процессы развития психического (средств) и духовного (целей) относительно самостоятельны, хотя и пересекаются постоянно. Человек может очень развить средства, данные ему от сотворения – мышление, чувства, волю, тело, – может многократно повысить производительность труда, создавать невиданные машины, благоустраивать свою земную жизнь со всевозможными удобствами, приобретать огромные знания о природе.., но оставаться бездуховным. То есть оставаться глухим к вопросам добра и зла, красоты и безобразия, истины и лжи, не задумываться о смысле своего существования либо сделать прямой выбор в пользу эгоизма, самоутверждения и самоугождения.

Для анализа исторических и общественных явлений важно четко разделять эти два относительно самостоятельных процесса – психического и духовного развития, иначе возникает путаница, которой наполнены все гуманитарные, общественные науки. Между тем святые отцы всегда четко отделяли «мудрость века сего» (психическое развитие) от Божественной мудрости, от Слова, которое есть «путь, истина и жизнь».

В ходе психического развития человек создает средства деятельности, которые могут наследовать и перенимать друг у друга разные народы, цивилизации. И в этом виде развития всемирный процесс имеет линейную направленность, имеет вид лестницы или, лучше сказать, дерева.

Плоды же духовного развития (цели и смысл жизни) унаследовать нельзя, они уникальны и могут быть найдены только самостоятельно. Можно передать только закваску – идеи, стереотипы поведения, религию. В этом виде развития линейности нет, есть расширение многообразия, распространение закваски.

Для понимания всеобщей истории плодотворен цивилизационный подход, для понимания истории отдельной цивилизации (культурно-исторического типа) полезен формационный подход, то есть различение степеней (фаз, периодов) развития ибо «внутри» (на протяжении жизни) каждой цивилизации действуют свои, особенные законы. А внутри отдельных периодов цивилизации – государств и обществ – действуют частные исторические законы, которые принято называть социологическими.

Это означает, что в пользовании средствами человеческой деятельности всемирное общество возможно, и оно реально существует. Слияние же человечества в одно государство, в основе которого лежит конкретное понимание смысла и целей жизни, невозможно и вредно. Попытки создать всемирное государство неминуемо кончатся гуманитарной катастрофой – разрушением основ сосуществующих цивилизаций, а следовательно, и всякой государственности.

Первым вопрос о делении всеобщей истории на особенные истории отдельных цивилизаций поставил Николай Яковлевич Данилевский. Он утверждал, что деление всемирной истории на древнюю, среднюю и новую неправомерно, потому что существуют разные культурно-исторические типы (цивилизации), у которых разный возраст. Одно и то же календарное время для одной цивилизации является старостью (и можно говорить о её новейшей истории), для другой – молодостью (и можно говорить о её древней истории).

В то же время он не только не отрицал, но и подчеркивал, что все цивилизации делают вклад в общую сокровищницу человечества в виде наук и искусств. Новые цивилизации овладевают этими культурными сокровищами и на их основе развивают науки дальше. Стало быть, общеисторический процесс – тоже реальность.

Как же быть с законами истории? Есть ли общие законы или есть только особенные законы, действующие в пределах одной цивилизации?

Н.Я. Данилевский, будучи человеком, воспитанным в православной традиции, не мог не ставить на главное место развитие духовное, нравственное. Поэтому он утверждал, что основное предназначение культурно-исторических типов (цивилизаций) состоит не в том, чтобы идти дальше по одной линии, а в том, чтобы вдоль и поперек исходить всё поприще человеческой деятельности. Вот для чего нужны разные цивилизации – чтобы испробовать все возможные типы отношений, овладеть всем объемом духовного «пространства», в котором могут сталкиваться добро и зло.

Данилевский отметил, что цивилизации живут подобно отдельному человеку – рождаются, растут, входят в зрелость, затем стареют, дряхлеют и умирают. Кажется удивительным и необъяснимым, пишет он, как организм цивилизации может стареть, если в нем постоянно обновляются его элементы – люди, поколения. Но не менее удивительно и то, отвечает он сам себе, что стареет и умирает каждый человек, ведь в нем тоже постоянно обновляются его клеточки. Стало быть, стареют, слабеют те силы, которые соединяют эти клеточки в одно целое.

Эти силы, добавим мы вслед за святыми отцами – душа нации и душа отдельного человека. Душа нации – это отношения между субъектами, которые и являются, как мы уже говорили во второй части книги, субстанцией («тканью») общества. Суть их так же нематериальна, как и сущность души. Духовный выбор нации и цивилизации невозможно заменить никакими культурными средствами – политическими, экономическими, идеологическими, – ибо это явления разной природы. Чужой исторический опыт в этом не поможет. Духовный выбор может быть только свой. Этому выбору служат затем все средства деятельности – и производственной, и социальной, и духовной.

Таковы основные положения, вытекающие из постулатов (догматов) веры. В науке их принято называть гипотезами. Чтобы их доказать или опровергнуть, необходимо провести исследование либо воспользоваться результатами исследований, проведенных другими.

Глава 16. Что такое цивилизация

К концу ХХ века разделение всеобщей истории на отдельные истории цивилизаций стало общепризнанным. Следом за Н.Я. Данилевским к этой теме обратились и западные исследователи – Арнольд Тойнби, Освальд Шпенглер, затем множество других. Современный автор Сэмюел П. Хантингтон в своей книге «Столкновение цивилизаций и переустройство мирового порядка» ссылается на десятки западных авторов, совершенно «не замечая» ни Данилевского, ни И.Н. Ильина, ни Л.Н. Гумилева, ни других русских авторов. Даже Н. Бердяева, который для Запада является «переводчиком» русских и православных категорий мышления на западный язык, Хантингтон не замечает. По-видимому, мнение представителей любой незападной цивилизации его не интересует, что само по себе характеризует человека Запада.

Хантингтон на исходе ХХ века как бы подытоживает результаты исследований истории цивилизаций. Начинает он с различения понятий «цивилизация» в единственном числе и «цивилизации» во множественном числе. Словом «цивилизация», пишет он, принято обозначать уровень развития отдельного этноса, характеризуемый городской культурой. «Цивилизации» – это самое большое «мы», самые крупные человеческие общности, каждая из которых может быть цивилизована по-своему. Именно «цивилизации» во множественном числе стали предметом внимания автора.

Что же это такое? Хантингтон приводит ряд определений других авторов, предоставляя читателю выбрать на свой вкус: «По Броделю, цивилизация – это «пространство», «культурный ареал», «собрание культурных характеристик и феноменов». Валлерстайн определяет её как «особую взаимосвязь мировоззрения, обычаев, структур и культуры (как материальной, так и «высокой»), которая образует своего рода историческое целое и сосуществует (если даже не всегда одновременно) с другими разновидностями этого феномена». По Доусону, цивилизация – продукт «особого оригинального процесса культурного творчества определенного народа», в то время как для Дюркгейма и Мооса – это «своего рода моральная среда, охватывающая некоторое число наций, где каждая национальная культура является лишь частной формой целого». По Шпенглеру, цивилизация – «неизбежная судьба Культуры... наиболее внешние и искусственные состояния, которые способны принимать разновидности развитого человечества. Она – завершение, она следует как ставшее за становлением». ¹

Мысль Шпенглера можно пояснить сравнением: жизнь дерева – в клетках, а ствол и ветви, то есть скелет, форма дерева – это отмершие клетки, результат их жизнедеятельности. Так и цивилизация, по мысли Шпенглера, – уже мертвая, закосневшая форма, созданная жизнью культуры.

Однако мнение Шпенглера не стало общепринятым, в западном мышлении продолжается спор о том, какое из понятий – цивилизация или культура – является более общим. Что из них является частью другого, а что – более общо и, следовательно, первично? Хантингтон не решает этот вопрос, он начинает определение данных понятий с того, что «и цивилизация, и культура – понятия, относящиеся ко всеобъемлющему стилю жизни народов, причем цивилизация – это культура в широком смысле слова», а заканчивает тем, что «культура – общая тема практически каждого определения цивилизации».

Если в качественном определении понятия цивилизации авторы ходят вокруг да около некоего центра, в котором – и культура, и мораль, и ценности, – то в других общих признаках цивилизации они едины: цивилизация – это самая большая культурная общность, это целостность, «это самое большое «мы», где в культурном отношении человек чувствует себя дома» (Хантингтон). Авторы едины и в том, что цивилизации смертны, хотя живут долго. Сменяются правительства и империи, но сохраняются «первичные структурирующие идеи» (Боземан), которые сохраняют преемственность в смене поколений.

Как видим, ученые, а вслед за ними и все другие, смешивают, путают два понятия: совокупность человеческих изобретений, образ жизни с совокупностью самих людей. «Цивилизации» во множественном числе, о которых пишет Хантингтон, – это «самое большое «мы», это люди, этнос; а «цивилизация» в единственном числе – это образ и уровень жизни, характеризуемый городской культурой, то есть результат, продукт человеческой деятельности. Поэтому в следующих главах мы будем различать понятия цивилизация-этнос и цивилизация-культура. Цивилизация-этнос (или просто этнос) – это субъект исторической деятельности, а цивилизация-культура (или просто культура) – это результат, продукт деятельности.

Так или иначе, все авторы склоняются к тому, что в понятии цивилизации с необходимостью содержатся смысловые единицы, указывающие на идеальный характер того, что объединяет людей в цивилизации. Не география объединяет людей, а идеи.

Не придя к единому мнению в качественном определении цивилизации, авторы насчитывают и разное количество цивилизаций, существовавших и существующих в истории – от восьми культур по О. Шпенглеру до 23 по А. Тойнби. Согласие более-менее достигнуто в отношении 12 цивилизаций, из которых семь уже отжили (месопотамская, египетская, критская, классическая, византийская, центральноамериканская, андская), а пять продолжают существовать (китайская, японская, индуистская, исламская и западная). «Несколько ученых добавляют еще русскую православную цивилизацию как отдельную, отличающуюся от ее родительской византийской цивилизации и от западнохристианской», – пишет Хантингтон. Он сам называет Россию срединным государством православной цивилизации. Стало быть, живых цивилизаций уже шесть. Коренным народам Африки, как видим, западными учеными отказано в цивилизационной самобытности.

Если для западных ученых не так уж и важно, к какой цивилизации принадлежит Россия, то для нас это главный вопрос. Спор между «славянофилами» и «западниками», между патриотами и глобалистами в нашей стране идет уже четвертое столетие. Решить этот спор может только народ, сделав, наконец, свой выбор.

Если мы не принадлежим к западноевропейской цивилизации, тогда понятно, почему западные общественные институты при перенесении на нашу почву дают такие нелепые и уродливые плоды. Если же мы – окраина Европы, то мы должны были вечно оставаться сырьевым придатком, отсталым народом.

Мы кратко познакомились с определениями цивилизации, которые дают западные авторы. А что говорят наши? Современный русский философ и политолог Александр Сергеевич Панарин, почивший в сентябре 2003 года, написал книгу «Православная цивилизация в глобальном мире». Как видим, уже в самом названии заявлена авторская точка зрения.

«Наши западники обречены презирать Россию, ибо, отказывая ей в специфической цивилизационной идентичности, они прилагают к ней западный эталон и винят за несоответствие этому эталону, – пишет он. – Некоторые из них уже готовы выдвинуть дилемму: либо России удастся стать западной страной, либо она недостойна существовать вообще, так как в своем традиционном виде представляет вызов «цивилизованному человечеству», а также, надо полагать, собственному «цивилизованному» меньшинству». ²

Примеры неизбывной ненависти и презрения к России со стороны западной Европы приводил в своей книге и Н.Я. Данилевский. Прошедшие полтора века лишь подтвердили его вывод: Запад никогда не признает нас за своих, он готов нас принять только на роль свинопасов. Это понял еще святой благоверный князь Александр Невский, а нынешние вожди опять соблазнились «старым вином» иной цивилизации.

Свежий пример отношения Запада к России приводит историк Наталья Алексеевна Нарочницкая: «В мировое общественное мнение и юридическое сознание уже вброшен тезис: «Ресурсы должны принадлежать не отдельным государствам, а всему человечеству, а пользование ими должно быть под глобальным контролем». ³

Нетрудно понять, что камешек брошен в российский огород, ибо, по разным оценкам, от 50 до 70 процентов минеральных ресурсов планеты сосредоточены именно в России, а глобальный контроль означает не что иное, как контроль Запада. Да и в статье западногерманского профессора, которую упоминает Н.А. Нарочницкая, речь идет, среди прочих, прямо о России.

«Пятая колонна западнических радикалов (и левых, и правых) дважды на протяжении ХХ века подготовила поражение России в мировых войнах: первый раз – в 1917-1918 годах, перед лицом «передовой Германии», второй раз – на рубеже 80 – 90-х годов, перед лицом «демократической Америки», – пишет А.С. Панарин в названной книге. – Таким образом, вопрос о цивилизационной идентичности России, о ее праве быть непохожей на Запад, иметь собственное призвание, судьбу и традицию, на наших глазах превращается в вопрос о нашем праве на существование вообще, о национальном бытии как таковом».

Как тут не вспомнить программу американского генерала Аллена Даллеса, которую он огласил в 1945 году:

«Посеяв в России хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность. Отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубине народных масс. Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых творцов, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой безнравственности.

В управлении государством мы создадим хаос, неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу – все это мы будем ловко и незаметно культивировать...». (Аллен Даллес, руководитель политической разведки США в Европе, ставший впоследствии директором ЦРУ. 1945 год.) ⁴

Разве это не программа уничтожения именно цивилизации-этноса, а не просто государства-конкурента? Ведь «угасание самосознания народа» – это и есть умирание цивилизации-этноса. Поэтому давайте все-таки разберемся, что такое цивилизации, из какого источника они растут, каковы их внутренние закономерности. Для начала посмотрим, как исследуют движущие силы истории разные ученые. В последнее время очень популярны сочинения этнографа Льва Николаевича Гумилёва. Он писал позднее других (Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, А. Тойнби) и знал их взгляды на историю.

Глава 17. Природа цивилизаций-этносов

Ф. Энгельс справедливо заметил, что нельзя доказать первичность материи парой фокуснических фраз, подтвердить это положение может только вся совокупность фактов, вся история. Так вот, история подтверждает: все попытки изменить сознание человека путем изменения его бытия потерпели провал. Такие попытки проводились не только в Советской России. Вся история человечества – это ряд попыток создать цивилизацию-культуру, коренным образом изменить бытие человека и тем самым облагородить его «нутро», изменить сознание.

Практика показала: прогнозы технического развития оправдываются почти полностью, социальные прогнозы не оправдываются почти никогда. Можно предсказать, какие изобретения сделает человек, но невозможно предсказать, в чем он будет видеть смысл своей жизни завтра, через год, через век.

И все цивилизации-этносы заканчивали свою жизнь гибелью, крушением по причине того, что «нутро» человеческое, его духовное «сердце» никак не хотело меняться. Нынешние цивилизации-этносы – не исключение. Теперь уже невооруженным глазом видно, что, по крайней мере, западная цивилизация-этнос идет к своему крушению. И все попытки создать царство свободы и счастья обречены на провал, пока не изменится природа человека. А сам изменить её он не властен, это может сделать только Тот, Кто создал человека.

Какова же природа цивилизаций-этносов? Материальная, биологическая (кровное родство, род, племя, генотип), или нематериальная, духовная?

Биологическая природа определяет отношения человека с окружающей средой, с ландшафтом. Именно взаимодействие человеческой популяции с ландшафтом является, по мнению Л.Н. Гумилева, предметом изучения этнографии.

В своей книге «Этногенез и биосфера Земли» ученый делает попытку классификации накопленных этнографических знаний. Он утверждает, что происхождение и становление этноса не объясняется ни единством религии, ни культурным единством, ни даже языком общения. Все эти гипотезы не выдерживают проверки фактами. Были этносы и цивилизации, которые соединяли в себе разные религии, разные культурные традиции и особенно часто – разные языки общения.

Полемизируя с А. Тойнби и другими исследователями истории цивилизаций-этносов, Гумилев считает, что нельзя подходить к этногенезу с социологическими мерками. Этнос – это природный процесс, а не культурный, не социальный. Общество, культура, цивилизация (он употребляет это слово в значении цилизация-культура) – продукты этногенеза, следствие, а не причина. Таким образом, он сразу заявляет о методологической посылке (недоказуемом допущении), на которой строит все дальнейшие рассуждения.

Тем самым он сразу смешивает в одно два разных явления – человеческое множество как биологическую популяцию и коллектив как результат духовного объединения людей. Конечно, первоначальные коллективы были кровно-родственными, но при большом увеличении такой коллектив неизбежно распадется, если не объединен чем-то большим, чем отдаленное кровное родство и простая нужда. Собственно, распад государств и империй так и происходит, но об этом речь пойдет ниже.

На многочисленных фактах Л.Н. Гумилев пытается доказать, что все этносы переживают сходные периоды жизни – возникновение, детство и юность, возмужание, старение, дряхлость и умирание. Умирание чаще всего происходит не в буквальном смысле, люди живут, но умирает их этнос как система. Уже здесь противоречие в его рассуждениях: что же умирает в этносах, если они сами – суть биологический, природный процесс. Индивиды остаются жить, а этнос умирает. Что же в нём умирает?

А. Тойнби (начало ХХ века) тоже не чужд сравнения цивилизаций (он не различает понятий цивилизации-этноса и цивилизации-культуры) с организмами. Но он считает причиной возникновения цивилизации её происхождение («сыновнее отношение») от более древней цивилизации. На невысказанный же вопрос: а как родилась самая первая цивилизация, он пытается найти ответ в «механизме вызова-и-ответа». Вызов может быть со стороны природы – какие-то особенные трудности, – либо со стороны этносов-соседей. Но тогда «генетические» свойства цивилизаций должны отличаться именно происхождением оных, но этого А. Тойнби не нашел.

Во времена английского историка-социолога теории информации еще не существовало, как и теории систем, поэтому неудивительно, что тайна рождения первой цивилизации не могла открыться людям.

Но вернемся к Л.Н. Гумилеву. Он исходит из того, что этносы должны иметь одну и ту же причину возникновения, и причину внутреннюю, поскольку судьба этносов сходна в своих этапах, периодах. Периоды он называет фазами – это фазы пассионарного подъема, акматическая, фаза надлома, инерционная, фаза обскурации и мемориальная (фаза реликта).

Все фазы, по его мнению, длятся примерно триста лет, четких переходов между ними нет, поэтому границы между фазами могут быть размыты, иногда на сотню лет. Основной причиной различия фаз, по мнению этнографа, является количественное соотношение пассионарных, гармоничных и субпассионарных личностей в этносе. Пассионарными он называет тех, у кого потребность в действии, в достижении целей из-за избытка энергии превышает силу инстинкта самосохранения, то есть людей страстных. У гармоничных эти силы уравновешены (их еще называют «разумными эгоистами»), у субпассионарных сила потребности в действии существенно ниже, чем сила инстинкта самосохранения, эгоизма.

Началом этноса, по мнению ученого, служит некий невыясненный пассионарный толчок, который дает группе людей необыкновенный запас энергии и взаимную симпатию. Эта группа, по мнению Л.Н. Гумилева, может стать либо бандой флибустьеров, либо религиозной сектой, либо военным отрядом – чем угодно. Но выбор стереотипа поведения, образа жизни определяет характер будущего этноса на всю его жизнь – на 1200 – 1500 лет. Правда, выбор этот, как правило, происходит неосознанно, людьми просто движет желание изменить окружение, страсть деятельности, повышенная активность.

Л.Н. Гумилев утверждает, что этнос – не продукт самосознания людей, то есть не сознательный выбор типа поведения, а случайно сложившийся, перенятый массой у малой группы, может быть, даже у одного человека. От группы пассионариев энергией заражаются все новые и новые группы, энергия пассионарного толчка распространяется на массы людей.

То, что выбор стереотипов поведения складывается случайно, но становится основой этноса и цивилизации, звучит неубедительно. Наверное, все-таки у людей был выбор, какой стиль отношений, тип поведения ближе их сердцу.

Фазу пассионарного подъема – от зарождения небольшой группы людей с новым стереотипом поведения и огромной энергией до общества, имеющего свой тип хозяйствования и систему социальных институтов, – по мнению Л.Н. Гумилева, можно разделить на два периода. Первый период, инкубационный, совершается втайне и не оставляет следов в истории. Его можно сравнить с эмбриональным развитием. Создание первичной, простейшей социальной формы (самоорганизации) молодого этноса знаменует начало второго периода фазы. Примером может служить Запорожская Сечь. В соседстве с давно достигшим уровня государственности Западом этот молодой этнос не мог выжить самостоятельно и присоединился к родственной цивилизации – к России.

Пользуясь терминами теории систем, можно сказать, что на первом этапе этнос дозревает от уровня динамической системы до системы функциональной, саморегулируемой.

Акматическая (от слова акме – расцвет) фаза начинается, когда этнос создает уже вполне оформленную этносоциальную систему – общество (то есть вырастает в систему самоуправляемую). Акматическая фаза – это молодость этноса, она часто бывает пестрой и разнородной по характеру процессов. Идет интенсивный рост, расширение места обитания и преобразование ландшафта по образцу ландшафта-родины. Вместе с тем идет поиск и общественных форм, и естественных границ, сопровождаемый войнами, объединением с другими этносами в суперэтнос.

Примеры акматической фазы, по Л.Н. Гумилеву – IV-VII века Византийской империи; IX-XI века мусульманского суперэтноса (название дано по религиозному признаку одного из ведущих этносов – арабского, но сущность этноса, по мнению Л.Н. Гумилева, – не в религии); эпоха крестовых походов, долгих и кровопролитных войн у западноевропейского суперэтноса (XI – XIII века).

В результате акматической фазы наблюдается, как считает этнолог, пассионарный «перегрев» этноса, порождающий фазу надлома. В фазе надлома избыток пассионарных личностей гибнет в гражданской войне, изгоняется либо уходит на далекие неосвоенные земли (например, из Европы – в Америку), в наемные войска, на чужбину (из России). Происходит резкий спад пассионарности, появляются усталость и стремление либо к «доброму старому времени» («светлому прошлому»), либо к цивилизованной жизни, наблюдаемой у соседей.

Фаза надлома, по наблюдениям этнографа, длится лет 150-200. Это опасный возраст, чреватый самоубийством этноса. В западноевропейском мире основными событиями этого периода были Реформация, колонизация Америки. Наиболее распространенные чувства людей, живущих в фазу надлома, Л.Н. Гумилев выражает словами: «Мы знаем, мы знаем, все будет по-другому!» и «Дайте же жить, гады!».

Переход к инерционной фазе знаменуется появлением императива: «Делай, как я!», выработкой определенного идеала поведения, которому должны соответствовать все. Строгая регламентация, упорядоченность приходят на смену разгулу насилия и смелых экспериментов. Инерционную фазу, как правило, и называют «цивилизацией», считает Л.Н. Гумилев, потому что это время накопления материальной культуры, упорядочения быта, стирания локальных этнографических особенностей и угасания этнических конфликтов. В чести «золотая посредственность» – то есть люди не очень творческие, зато легко управляемые. У западноевропейского суперэтноса этот возраст начался на рубеже XVII – XVIII веков, и он украшен такими явлениями, как Просвещение, промышленная революция, затем научно-техническая революция.

В инерционной фазе идет шлифовка всего созданного ранее, но не рождаются новые идеологии, новые общественные формы. Историческое творчество этноса в целом заканчивается, хотя накопление знаний и материальной культуры как раз в эту фазу идет наиболее интенсивно. Низкий процент пассионарных личностей ведет, однако, к снижению энергии этноса, его способности к самообороне. Цивилизация становится «колоссом на глиняных ногах», вспоминает этнограф образ, описанный пророком Даниилом.

Инерционная фаза чаще всего плавно переходит в фазу обскурации (старости и одряхления). Признаки этой последней фазы – растранжиривание того, что создали предки. Суперэтнос, создавший цивилизацию, в фазе обскурации сосредотачивается в городах, утрачивает связь с землей, паразитирует на труде окраин и соседей, за счет которых жирует и развращается сформировавшаяся «элита». Получают рапространение безделье, пороки, цинизм, тяга к оккультизму, мистике, к сатанизму, ко всему грязненькому, гадкому, пошлому. Ложь является «законным» средством достижения целей, безнравственность – нормой жизни. Искусство – торжеством абсурда, отрицанием красоты и всяческого смысла.

Против этих наблюдений этнографа возразить нечего, подмечено верно. Кроме того, пожалуй, что господствующие настроения и образ жизни не исчерпывают всех настроений и идеалов, существующих в обществе.

В этой фазе возрождаются этнические и религиозные конфликты, но уже в форме вялотекущей войны окраин с центром. Рождаемость несущего этноса неуклонно снижается, а приток энергичных инородцев создает условия для захвата ими функций управления. Проникая во властные сферы, получая доступ к накопленным богатствам, эти пришлые элементы действуют как вирусы. Им чужды и ландшафт, созданный по образу родины этноса, и тип хозяйствования, и нравственные идеалы дряхлеющего этноса.

Таковы процессы, происходившие на закате Римской, Византийской и Оттоманской империй – суперэтносов. Результатом фазы обскурации становится гибель этноса (суперэтноса) как системы. Как правило, гибель эта сопровождается и физической гибелью многих его представителей от рук завоевателей или пассионариев нового этноса, который вберет в себя, подчинит, переделает оставшийся от былого величия «этнографический материал», то есть людей. Если же земля, на которой проживает одряхлевший этнос, никому не нужна, то его существование может продлиться долго уже в мемориальной фазе, как реликт. (В терминах теории систем, этнос доживает, вернувшись в состояние гомеостаза – простой динамической системы.)

Мы посвятили так много строк концепции Л.Н. Гумилева потому, что она весьма популярна в отечественных научных кругах и широко преподается в вузах. Однако есть и другие мнения. Так, П.А. Сапронов, (С-Петербург) в своей работе «От Руси до России вместе с Л.Н. Гумилевым» решительно несогласен со знаменитым этнографом, потому что далеко не все факты укладываются в систему, изобретенную Л.Н. Гумилевым.

Основываясь на своих посылках, Л.Н. Гумилев делает диковинный вывод, что древнерусский и великорусский – это два разных суперэтноса. Пассионарный толчок великорусского этноса, по мнению Л.Н. Гумилева, приходится на XIII век, на эпоху татаро-монгольского завоевания отжившей свое Киевской Руси, начало которой приходится на IV – III век до Рождества Христова). Поэтому в России акматическая фаза началась, на рубеже XVI – XVII веков (Опричнина, Смутное время), а закончилась к концу XIX века (примерно с отмены крепостного права). Сейчас заканчивается фаза надлома и начинается инерционная фаза.

Казалось бы, описание фаз совпадает с тем, что мы переживаем. Но не кроется ли за этим желание «подогнать факты»? А как быть с самоидентификацией этноса? Ведь это главный его признак, по мнению самого же этнографа (признак «они и мы»). Разве мы не осознаем, не чувствуем по фольклору и летописям, что русские времен князя Владимира и мы – это один и тот же народ, только спустя тысячу лет?

Кроме того, где свидетельства акматической фазы Древней Руси в I-III веках и тем более – инерционной (фазы цивилизации) в IV-VI веках?

А если Русь и Россия – это один и тот же суперэтнос, то ему давно пора «умереть», даже если считать не с IV-III веков до Рождества Христова, а позднее, с VII века новой эры, ибо с момента сокрытого в истории «пассионарного толчка» до формирования первой, простейшей государственности (Великий Новгород, середина IX века н.э.) должно было пройти не менее 150 лет, а то и все 300. Стало быть, теперь прошло уже 1300-1450 лет, а фазу цивилизации, то есть инерционную, Россия должна была закончить к моменту воцарения первого Романова, Михаила Феодоровича. Тогда все дальнейшее – это обскурация, старение, а последние 100-250 лет – мемориальная (музейная) фаза, в которой этнос доживает уже безо всякой энергии и его может завоевать даже ленивый. (Между тем именно в эти века прославила себя русская армия под водительством полководцев от А. Суворова до Г. Жукова.)

Видимо, такое несовпадение признаков фаз и реальной истории России и побудило Л.Н. Гумилева выдумать два русских суперэтноса, сменивших один другого в XIII веке. Но такое допущение шито белыми нитками. Ошибка кроется в самой основной посылке ученого. А именно – в поиске причины, «пускового момента» возникновения этносов.

Ошибка кроется и в том, что атеистическая наука недостаточно четко дифференцирует процессы психического и духовного развития, каждый из которых имеет свой «пассионарный толчок».

Помимо этносов и суперэтносов, Л.Н. Гумилев обнаруживает существование антисистем – таких организованных человеческих общностей, целью которых становится отрицание, разрушение всего, созданного суперэтносами. Антисистема – это тоже определенный стереотип поведения, но противоположный этническому. Как возникают антисистемы? Они зарождаются в акматическую фазу, на стыке двух суперэтносов, а расцветает в фазу надлома. Негативная идеология, по выражению Гумилева, «съедает этнос, в котором она нашла приют, также как бледная спирохета съедает организм человека и гибнет вместе с ним».

Почему же возникают антисистемы, какой толчок извне получают они? На этот вопрос Гумилев прямого ответа не дает, хотя признает духовную природу такого явления, как антиситема. Между тем, из его же исследования видно, что общность-антисистему создают не только неудачники, не нашедшие себе «достойного» места в обществе, созданном этносом, но и внешне благополучные, занимающие высокие посты. И даже наоборот, наименее склонными к негативной идеологии в истории всегда оказывались крестьяне, более склонными – дворяне и священники. Гордость ненасытна.

Оружием антисистемы становится ложь, организованная и массированная. Ложь становится стереотипом поведения. Путем создания тайных обществ антисистема способна превратить этнос в химеру. «Соотношение между этносом и химерой такое же, как между организмом и раковой опухолью. Последняя может разрастаться до пределов организма, но не далее, и живет она только за счет вмещающего организма».

Говоря о лжи, Гумилев естественным образом вспоминает отца лжи, но не будет же ученый-материалист всерьез говорить о нем, как о причине каких-либо исторических процессов! И природа антисистем остается невыясненной.

Антисистемы не могут существовать только в суровую пору пассионарного подъема, когда требуется свернапряжение физических и духовных сил. Они появляются, когда накапливается первый «жирок» культуры.

Причины возникновения этносов

Какова же природа пассионарного толчка, создающего этнос? И почему с угнетающей регулярностью возникают антисистемы?

Используя системный подход и стремясь к научной добросовестности, Л.Н. Гумилев приходит к выводу, что системообразующим признаком этноса являются не кровные связи, не единство ландшафта (хотя это и накладывает свой отпечаток на этногенез), не культурное наследие отжившего этноса (как считал А. Тойнби), а отношения между людьми, стереотипы их поведения.

Другими словами, сущностью этноса являются не его материальные свойства, а идеи, руководящие поведением людей, дух отношений. Хотя материальное существование, безусловно, накладывает отпечаток на этнос и культуру, производимую им, придает ему неповторимое своеобразие.

Казалось бы, остается один шаг до вывода о первичности идей (а еще точнее – духовного выбора) в существовании этносов, но в тех моментах, когда ученый стремится, несмотря ни на что, оставаться на позициях материализма, ясность его изложения теряется и возникают внутренние противоречия.

Так, он утверждает, что этнос – явление сугубо природное, а стало быть, сугубо материальное (и это несмотря на то, что признаком этноса являются нематериальные свойства). И энергия, которая служит двигателем этногенеза, является самой что ни на есть физической, измеряемой в калориях и килограммометрах. Ведь молодому этносу приходится выполнять огромную физическую работу, поясняет он.

Чтобы остаться на позициях науки и не прийти в противоречие с законом сохранения энергии, он выдвигает даже гипотезу о внеземном источнике энергии этногенеза (пассионарной энергии, как он ее называет), предполагая, что мы не одиноки во Вселенной. В то же время он допускает, что причиной пассионарного толчка может быть все, что угодно – какой-то неизвестный пока генетический или психологический механизм или еще что-то. Л.Н. Гумилев добросовестно признает, что здесь начинается область гипотез, предположений.

Однако поведение человека всегда имеет в основе духовный выбор. Поступок – это действие, прямо или косвенно выражающее отношение личности к другим людям. Косвенно отношение может выражаться, например, в том, что человек ломает деревья, устраивает свалку на лужайке. Впрямую здесь выражается его отношение к природе, но косвенно – к тем людям, которые в этой природе живут. Злость, которая ломает деревья и скамейки, убивает кошек и собак, направлена на людей, которые не так беззащитны, как предметы и животные, и могут дать отпор.

Да, этнос – это явление природы, этногенез – это природный процесс. Но при этом не надо забывать, что природа человека – двояка, она материальна и духовна. Взаимодействие этих разных природных сущностей и составляет содержание жизни как отдельной личности, так и Человека. В том числе и его «составных частей» – этносов.

Пытаясь решить вопрос о происхождении пассионарной энергии, Гумилев упоминает, что В.И. Вернадский мимоходом высказал мысль, достойную честного ученого: «...Человеческий разум не является формулой энергии, а производит действия, как будто ей отвечающие. Отмечая это как эмпирический факт, я думаю, что дальнейшее развитие научных данных позволит нам выйти из этих, может быть, кажущихся противоречий с... законом сохранения энергии».

А ведь и в самом деле, человеческая мысль производит действия, физические движения тела человеческого. Для этого нужна энергия, хотя бы и небольшая (учитывая, что тело человека – система самоуправляемая, способная сильно реагировать на слабые сигналы).

По учению Православия, энергия поступков – духовная. Она помогает концентрировать энергию физическую, управляет ею. Источник же духовной энергии есть и в самом человеке, это – дух, частица Божественной энергии любви, которую Бог вдохнул в человека в последний миг творения, и, конечно, Творец. Дух человеческий является связующей нитью, каналом, по которому человек может получать духовную энергию и информацию, то есть благодать и откровение.

Итак, этнос – это духовная целостность людей, объединенная выбором стиля отношений (по терминологии Л.Н. Гумилева, «комплиментарностью», которая выражается чувством: «наши» и «не наши»), выбором стереотипа поведения, идеалов и смысла жизни. Системообразующий признак, как видим, не физический. Стало быть, и энергия пассионарного толчка должна быть не физической.

Многие русские ученые, например, Н.Я. Данилевский, Н.М. Коркунов, Л.А. Тихомиров и другие согласно утверждают, что исходным пунктом развития нации является духовный идеал, определяющий собою основной тип поведения нации, ее характер. (В наши дни термин нация означает не этнос, а исторически определенный этап и форму существования этноса. Понятие нация появилось сравнительно недавно, на заре индустриальной эпохи.)

Следовательно, и «пусковой момент» этногенеза надо искать в духовной сфере.

Л.Н. Гумилев неоднократно обращает внимание на то, что пассионарные толчки локализованы в пространстве. Словно некий луч из космоса «чиркнул» по планете, и след его оказался ограничен кривизной, выпуклостью ее поверхности. На этом основании он и высказывает предположение о внеземном источнике энергии. Однако момент одного из пассионарных толчков документально зафиксирован с точностью до одного дня, а ученый почему-то избегает говорить о нем, хотя не знать не может.

Речь идет о дне сошествия Святого Духа на апостолов, а это пятидесятый день от Воскресения Христова. Л.Н. Гумилев немало внимания уделяет пассионарному толчку первого века новой эры, создавшему сразу несколько этносов, но о моменте этого толчка умалчивает. Конечно, он писал свою работу в те годы, когда упоминание о Пятидесятнице в таком контексте могло стоить ему научной карьеры, а то и жизни. Во всяком случае, заключение в психушку ему было гарантировано. В то же время он совершенно искренне (как кажется) пытается оставаться на позициях строгого материализма.

Поэтому напомним о том Событии мы. Какими были апостолы во время земной жизни Иисуса Христа? Простоватыми, трусоватыми, жадноватыми – словом, такими же, как мы. Даже Симон-Петр, который уверял, что готов жизнь положить за Учителя, в ночь Его ареста испугался и трижды отрекся от Него. Другие же просто разбежались, спасая свою жизнь. Другими словами, даже трехлетнее пребывание возле Учителя никак не изменило их сущности, их «пассионарности», они оставались обычными людьми.

А каким мы видим их потом, после Пятидесятницы? Совершенно бесстрашными, мудрыми, с железной волей и фантастической выносливостью, наделенными дарами убеждения и исцеления. Они стали рыцарями без страха и упрека, пламенными преобразователями жизни, мудрецами, читавшими души людей, как открытую книгу. Откуда это взялось?

В тот день, повествует Писание, собравшись вместе, они вспоминали Учителя. Вдруг раздался шум, похожий на шум ветра, и языки света (как бы огня) опустились на каждого из них. И они получили способность общаться, говорить мысленно и, как следствие, понимать все человеческие языки и говорить на них. Когда они с кровли дома обращались к многоязычной толпе, то слушатели удивлялись: мы здесь собрались люди разных племен, говорящие на разных языках, почему же мы понимаем все, что говорят эти галилеяне?

Единства среди ученых по вопросу об источниках развития цивилизаций-этносов нет потому, что они не там ищут. Атеистическая наука ищет причину всякого развития – и биологического, и исторического – в эволюции, во влиянии среды на организм, на общество. С православной точки зрения, дело обстоит прямо противоположным образом: источник исторического развития – Бог как первопричина и человеческий дух, как ядро активности человека. Среда оказывает влияние на эволюцию вида, но создать новый вид она не может. Точно так же среда оказывает влияние на развитие этноса, но создать новый этнос она не может. Создатель всего этого один – Отец Небесный.

Пассионарные «толчки» – это духовно-нравственные образцы, которые давали пророки и которым начинали подражать люди. Источником, зерном нового этноса может быть не только малая группа, но и просто отдельная личность. Кетцалькоатль, Моисей, Гаутама-Будда, Фалес, Конфуций, махатма Ганди. Наконец, сам Сын Божий – Христос. Единственный в истории случай прямого явного одарения духовной (но не физической!) энергией сразу целой группы людей – Пятидесятница. Других случаев не зафиксировано.

И «пассионарная кривая» объясняется путем, по которому двигался источник новой «закваски».

А срок жизни этноса-цивилизации определяется Промыслителем. Пока цивилизация рождает хоть немного праведников, она живет. И умерев, воскресает, как это было с Россией уже трижды.

Глава 18. Цивилизация-культура

Теперь вернемся к вопросу о соотношении понятий цивилизация-этнос (культурно-исторический тип) и цивилизация-культура. Мы уже отмечали, что следует четко различать психическое развитие человека (развитие средств) и духовное развитие (поиск смысла, отношения к Богу, к миру и к другим людям). Цивилизация как культурно-исторический тип, как духовная неповторимость является формой духовного поиска. А культура, как система средств деятельности, созданная многими поколениями, – это результат и форма развития психических средств, данных человеку от сотворения. Понятие «цивилизация» в единственном числе, в таком случае, тождественно понятию «культура».

О структуре и функциях культуры мы подробно говорили во второй части, посвященной обществу. Все народы создавали общественное устройство на основе своей веры в Бога, в абсолютное, в святое. Даже капитализм западные народы строили, по меткому наблюдению Макса Вебера, стараясь угодить Богу. Основная идея протестантизма заключалась в том, что благоволение Божие к человеку проявляется в том, что у человека всё ладится, дела идут в гору, накапливается богатство. Этическим императивом протестантов был труд, бережливость, скромность в потреблении.

Разумеется, ничего плохого в этом нет, только слегка отдает пошлостью. И пошлость, к сожалению, возобладала. Если протестанты служили и Богу, и пользе, то их нынешние их потомки служат только пользе, маммоне. Логическим продолжением этого исторического выбора стало современное западное общество, где именно потребление, а не труд, стало главной «ценностью». Ибо для развития хозяйства, основанного на выгоде, на торговле, на рыночном обмене, необходим рост потребления. Иначе не будет прибыли, не будет стимула для развития производства. Западноевропейский культурно-исторический тип ныне – царство полезности, рациональности, пошлости. Христианская вера, послужившая закваской для европейской цивилизации, почти утрачена. «Се, оставляется дом ваш пуст». Значит, и жизнь ушла из цивилизации.

Итак, культура, в том числе и общество как часть культуры, является созданием этносов, наследовавших друг у друга орудия, знания, умения. Но как возникла самая первая цивилизация-культура?

Деятельность является причиной, внутренней пружиной человеческой истории. Деятельность определяет формы общественного устройства, создает «вторую природу» – среду обитания и среду жизнеобеспечения. А общество, в свою очередь, становится главной причиной деятельности и внешним условием ее.

В первой части мы выяснили, что непосредственной причиной онтогенеза (индивидуального развития) являются интериоризация и экстериоризация. Но в онтогенезе этот процесс обусловлен обучением. Ребенок осваивает типы отношений (духовно-нравственное развитие) и виды деятельности (психическое развитие), уже выработанные человечеством. А как они возникали первоначально? Кто учил человека, когда и взрослые были – как новорожденные?

На эту загадку проливает свет теория информации, начала которой сформулировал К.Э Шеннон для сугубо технических целей. Он установил, что в процессе передачи сигналов по каналам связи информацией является только новое сведение. Повторение его информацией не является. Позднее психологи установили, что подобное же происходит при восприятии человеком сигналов внешнего мира. Для человека информацией является только новое впечатление, новое сведение. (Между прочим именно поэтому отдыхом является перемена деятельности, смена впечатлений.)

Из этого следует важный вывод о том, что один человек в принципе не может накапливать знания, не может отличить сущность от явления, причину от следствия. Все воспринимаемые впечатления для него равны. Повторяющиеся, закономерные он просто не замечает. Поэтому для накопления знаний необходим достаточно большой человеческий коллектив, в котором идет постоянное общение, обмен информацией. Другими словами, нужна вторичная обработка информации, которая и осуществляется в процессе общения.

В духовном смысле это означает, что индивид не должен ставить себя в центр мира, что он может состояться как личность только в обществе, в единении с другими. «Возлюби ближнего своего как самого себя» – заповедь смыслообразующая и в то же время «технологическая», если хотите. Соблюдение этой заповеди является основой как духовного, так и психического развития.

По мнению современных исследователей кибернетических процессов, для возникновения «живого компьютера» нужен коллектив в десять тысяч человек. ⁵ Именно при такой численности популяции возможно возникновение цивилизации, что частично и подтверждается данными археологии.

Однако общение, вторичная обработка информации возможны не только при прямом общении в пространстве, но и при общении во времени – от поколения к поколению. Другими словами, с изобретением второй (после речи) знаковой системы, а именно – письменности, и появления слоя людей умственного труда стала возможной вторичная обработка информации меньшим числом людей.

Таким образом, и первые люди обучали друг друга. Но и Господь не оставлял и не оставляет нас. Стремление к истине, нравственный закон и эстетический закон, действующие в нас – от Него.

Психическое развитие – это развитие средств деятельности. Человечество в своем психическом развитии переживает те же стадии, которые переживает индивид в процессе социализации. Эти стадии определены взаимодействием, взаимопроникновением внешней и внутренней деятельности (интериоризации и экстериоризации). Народы создавали те средства повышения эффективности своей деятельности, которые теперь ребенок должен осваивать. Это понятие, суждение, умозаключение, мысленный эксперимент и мысленная модель. В процессе экстериоризации (осуществления) эти инструменты мышления породили орудие, машину, автомат, компьютер и другие материальные орудия.

Непосредственной причиной создания таких средств была коллективная деятельность, точнее, необходимость управления ею, повышения её эффективности. Создание средств деятельности шло от простого к сложному – от духовных средств к душевным и, наконец, к телесным, к вещам. На самых ранних стадиях появились духовные орудия воздействия на индивида – вера, мораль, зачатки искусства. Они внедряли в сознание отдельного человека понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо, о должном и о запретном. Это было необходимо уже на стадии организации коллективной охоты и собирательства.

При достижении определенной численности первобытных коллективов возникла нужда в душевных средствах управления действиями индивидов в процессе коллективной деятельности. Это система мотивации, а также системы организации и ограничения. Такие средства деятельности (средства управления) были созданы при переходе к земледелию и скотоводству. То есть на уровне аграрной цивилизации-культуры были созданные искусственные модели сил души.

Наконец, возникновение таких крупных коллективов, как нации, привело их к необходимости создавать функциональную модель человеческого тела – добывающие отрасли и энергетику, обрабатывающую промышленность и транспорт, систему связи и коммуникаций.

Исследователи истории человеческих обществ пытаются уловить закономерности, вектор истории, начиная с самого сложного – с жизни тела. Между тем развитие шло от простого к сложному – от духа к телу. Это не значит, конечно, что тело важнее или возвышеннее, чем дух, оно просто сложнее устроено, потому что далее всего от источника жизни. Оно сложено из мертвой материи, и чтобы его оживить, нужно было создать очень сложную внутреннюю структуру его.

Многие историки в своих исследованиях исходят из того, что на развитие человеческих коллективов оказывает влияние окружающая их природа и тем самым определяет пути развития конкретного этноса. Подход разумный, но односторонний. Такой подход, по-видимому, определяется верой в сугубую материальность человека, то есть неверием в существование души и духа. А при таком допущении история становится необъяснимой и хаотичной.

Таким образом, возможность возникновения первой (и любой последующей) цивилизации-культуры вложена в человека от сотворения. Устроение человека не только понуждает его к деятельности и общению, но и является той матрицей, той идеальной сущностью, которая воплощается в продуктах человеческой деятельности. Человек создает искусственные предметы и искусственные идеальные силы, которые имеют то же предназначение, что и естественные человеческие органы и силы, и становятся моделями этих органов и сил. Человек создает свою собственную модель. И он близок к завершению ее, осталось только создать искусственный интеллект, а это время не за горами.

Но история показала, что никакие средства человеческой деятельности не могут быть только полезными, служить только добру. Это, увы, не зависит от качества средств, изобретений. Это зависит от духовно-нравственного выбора человека, который невозможно заменить никакими изобретениями, в том числе и искусственным интеллектом. Даже атомная бомба может служить не только злу, но и добру, например, отвести от Земли небольшой астероид или создать в недрах Земли пустоты с готовыми прочными стенами, например, туннели от континента к континенту.

Искусственный интеллект даст человеку силы, многократно превосходящие силу ядерной энергии, но для чего они будут использованы? Учитывая опыт истории, – для достижения мирового господства. Никаких законов робототехники, придуманных писателями-фантастами, запрещаюших роботу приносить вред человеку, не будет вложено в искусственный интеллект. Это будет машина-зверь во всех смыслах. Она и предназначена будет для управления массой людей, для абсолютной власти над миром. С ее помощью будущий правитель мира будет совершать чудеса, казнить и миловать.

Искусственный интеллект поможет достигнуть целей материального благополучия. Народы восславят правителя. Но ликование будет недолгим, потому что главный источник зла – сердце человеческое – останется неисправленным, более того, оно еще глубже закоснеет в грехе. И благополучие безо всякой видимой причины сменится ужасом войны всех против всех.

Никакие изобретения, никакое развитие средств деятельности не избавят человека от власти греха, избавить может только Тот, кто сотворил человека – Пресвятая Троица.

Глава 19. Периоды жизни и типы цивилизаций

Есть определенное сходство в том, как живет, развивается отдельный человек и как это делает общество. Не случайно большинство исследователей говорят о рождении, росте цивилизации-этноса, о ее зрелости, старости и умирании. Продолжим это сравнение и посмотрим, нет ли оснований говорить о сходстве закономерностей в развитии индивида и этноса? И чем же все-таки объясняются периоды, фазы развития этноса? Гумилевское объяснение фаз пропорциями между пассионарными и субпассионарными индивидами оставляет важные вопросы: почему различия между фазами скачкообразны? Почему регулярно возникают кризисы в развитии цивилизаций?

Периодичность кризисов в истории замечена давно, ученые пытаются найти причины этих кризисов. Правомерно будет предположить, что периодические кризисы порождаются каким-то постоянно действующим естественным фактором. На роль такого фактора более всего подходит регулярная сменяемость поколений.

Так, Институт экономических стратегий под руководством доктора экономических наук А.И. Агеева в начале XXI века активно занимается исследованием ритмов российской истории. Было учтено девять принципиальных факторов, среди которых — народонаселение, природные ресурсы, территория, экономика, управление, культура и религия. Коллективом института было обнаружено явление, которому дали название «закона трех поколений». Его действие проявляется в том, что каждые 80 лет в общественном сознании темы раздумий, духовных и культурных поисков повторяются. Другими словами, каждое четвертое поколение начинает заново осмысливать свое общественное бытие.

Период в 80 лет объясняется, по-видимому, тем, что поколение дедов общается с внуками, передавая им свое отношение к миру, к людям, к обществу. А до правнуков доживают немногие. Среднее же поколение, отцов, оказывается несколько обделенным вниманием дедов, поскольку их становление происходит в пору, когда «деды» (их отцы) слишком заняты текучкой борьбы за выживание, чтобы говорить с детьми о смысле жизни. Таким образом, смыслообразующие идеи передаются через поколение.

Поколения, чья молодость пришлась на времена очередной «перестройки», переосмысления общественного бытия, назовем для удобства нечетными, а поколения, входившие в сознательную жизнь в пору стабильного развития, рутинного труда, соответственно — четными. Таким образом, смысл жизни вообще и общественной в частности есть достояние нечетных поколений.

Через 80 лет, когда вымирает первое поколение (деды), второе нечетное (внуки) только входит в жизнь. Оно становится поколением отцов и не может много уделять времени своим детям, то есть правнукам. А деды четвертого поколения, будучи поколением четным, мало что могут предложить внукам в поисках смысла жизни. Поэтому четвертое, четное поколение, вынуждено самостоятельно становиться нечетным, то есть поколением основателей смысла.

Но если 80-летние кризисы в жизни общества еще сравнительно легки, они касаются только переосмысления форм общественного бытия, социальных институтов, то 400-летние циклы гораздо серьезнее, они ставят под вопрос само существование этноса, цивилизации. Видимо, в пяти 80-летних циклах истощаются смыслы бытия в общественном сознании, люди забывают, для чего нужно общество, для чего нужны государство, религия. «Соль земли», которая скрепляет этнос в единое целое, теряет свою силу, этнос на грани распада.

В нашей истории 400-летние циклы видны, что называется, невооруженным глазом. В 1598-1613 годах Россия почти перестала существовать. Череда переворотов, самозванцев, бунтов, распад системы управления, оккупация Москвы поляками. И только единая православная вера удержала народ от полного распыления. Земский Собор избрал легитимного царя, и государство было восстановлено. Вслед за этим было восстановлено и стало развиваться хозяйство, стала накапливаться культура.

Если от Смутного времени отсчитать назад 400 лет, мы попадем в пору распада Киевской Руси. Взаимное разорение княжеств, восстания и войны, взаимная резня, конец которой положило только спасительное нашествие иноплеменников — монголо-татар. Спасительное в том смысле, что русские опомнились и стали постепенно объединяться. Фундаментом объединения была опять-таки единая православная вера.

А если мы отсчитаем от Смутного времени 400 лет вперед, то попадем в наше время. Перестройка, распад Советского Союза, который был правопреемником Российской империи. Наконец, само существование России уже ставится под вопрос, а единомышленники Збигнева Бжезинского спят и видят на месте России сотни удельных княжеств, которые можно передушить, как котят.

400-летние кризисы — это время переосмысления самых основ этноса, это восстановление цивилизационной идентичности. Говоря проще, это время, когда приходится заново понять, кто мы, для чего живем, с кем и для чего должны объединиться, на чем основать всю свою жизнь.

Позволим себе утверждать: объединиться мы можем только на православной вере и жить для того, чтобы сохранить ее и донести до светлого Второго пришествия Господа нашего Иисуса Христа.

Стадии развития и типы обществ

Духовное и культурное развитие этноса идут параллельными путями, так же, как духовное и психическое развитие ребенка. В духовном развитии ребенок запечатлевает смыслы, отношения и идеалы (от общего к частному), затем овладевает ими (от частного к общему). В психическом развитии идет поочередное овладение своими душевными силами, создание системы управления деятельностью.

Давайте посмотрим, не происходит ли нечто подобное и в жизни этносов. С момента возникновения этнос духовно запечатлевает самое главное – отношения между людьми, затем смысл жизни, а уж потом – социальные роли, труд и практические действия по воспроизводству культуры.

Наиболее тяжелыми в жизни этноса, как и отдельного человека, являются кризисы духовного развития, которые разделяют периоды в 80 и 400 лет. Культурное развитие, как и психическое, идет хоть и скачкообразно по разным функциям, но не так болезненно.

В первой части книги мы сделали попытку классифицировать типы индивидуальностей и личностей, исходя из активности той или иной «составной части» – душевной или духовной силы. Подобным же образом можно предпринять попытку классификации обществ, исходя из активности той или иной группы социальных институтов (рис. 17).

Развитие хозяйства можно сравнить с внутриутробным развитием ребенка, когда формируется его тело – от системы обмена веществ до нервной системы. Развитие системы материального производства цивилизации-культуры идет от сельского хозяйства и добывающих отраслей к перерабатывающим отраслям и транспорту и, наконец, к ускоренному развитию систем связи и коммуникации.

Цивилизация-культура, в которой вполне сформировалось «тело» (которая родилась), начинается развитие систем управления (как в индивиде – сознания). Психическое развитие индивида идет «от конца деятельности к началу» – от мышления к чувству. Аналогично идет и развитие цивилизации. Сначала развиваются преимущественно институты организации, поскольку они ближе всего к «конечному результату» – к практическим коллективным действиям. А это, напомним, государство и другие общественные институты, организующие коллективную деятельность. Затем преимущественно развиваются институты мотивации, которые аналогичны силам желательной стороны души. Это политика, экономика, идеология. Наконец, преимущественное развитие переживают институты «чувства» – институты ограничения. Это мораль, право, религия.

Культурное развитие цивилизации аналогично психическому развитию личности, потому что в обоих случаях идет развитие средств деятельности, средств управления. Теория управления проливает свет на развитие цивилизаций. Фазы, или стадии развития этноса-цивилизации определяются не количеством пассионарных личностей, а степенью развития социальных институтов. Подобно тому, как в развитии личности стадии определяются развитием той или иной стороны души, той или иной силы ее, так и зрелость цивилизации этноса определяется развитием той или иной группы институтов. Как в личности развитие сил души идет в определенном порядке, так и в обществе возникновение социальных институтов происходит в том же порядке: от конкретного к общему.

Чтобы понять, почему порядок развития человеческих сил именно таков, надо вникнуть в структуру и суть управления. Управление имеет многоуровневую структуру, в которой управляющий импульс передается сверху вниз, от общего к особенному, от особенного к частному, конкретному. В самом низу – исполнительные структуры, которые заняты преобразованием природного материала. Именно исполнительные структуры ближе всего к конечному результату, к цели всего управленческого процесса. Поэтому они развиваются первыми. В личности это тело, руки, мышление, в обществе – хозяйство, труд, институты организации.

Затем развиваются желательная сторона души в личности, а в обществе – институты мотивации. И наконец, в личности развивается чувствительная сторона, а в обществе – институты ограничения. Название «институты ограничения», может быть, в данном случае не самое удачное, поскольку чувство в человеке не только ограничивает веер целей, но и дает энергию для их достижения. Точно так же институты ограничения не только ограничивают веер направлений активности членов общества, но и дают им энергию для достижения избранных целей.

Таким образом, типы общества зависят от возраста цивилизации. На стадии пассионарного подъема, по терминологии Л.Н. Гумилева, развивается самое насущное – хозяйство, самооборона, институты организации (в которые входят, как мы уже отмечали, органы власти (вожди, князья), органы памяти (старейшины, баяны, учителя), органы рассудка (судьи).

На акматической стадии возникают институты мотивации – собственность, идеология, политика. Это уже развитые государства – монархии, республики, аристократии. На стадии цивилизации преобладают институты ограничения – право, религия, мораль.

Разные цивилизации-этносы могут «остановиться в развитии», или, точнее, предпочитать ту или иную группу социальных институтов, что рождает уникальность, своеобразие каждой цивилизации. Так, «традиционные общества» Востока особое значение придают институтам ограничения, западные общества пальму первенства отдают институтам мотивации. Молодые общества стран «третьего мира» пока заняты самым насущным – развитием институтов организации.

Как и в личности, в обществе сочетание трех «элементов» – трех групп институтов, дает семь типов обществ в зависимости от степени активности групп социальных институтов (рис 13). Однако язык обществоведения слишком беден, чтобы для каждого из семи типов подобрать название.

Продолжим сравнение. Помимо психического развития личности, происходит и духовное. Если психическое – это развитие средств, то духовное – это развитие, обновление, расширение целей, смыслов жизни. Каждый цикл духовного развития, напомним, имеет две стадии – стадию запечатления новых смыслов и стадию их освоения, реализации. В каждом цикле духовного развития происходит заново цикл развития трех сторон, трех сил души – исполнительных структур, средств деятельности.

Так же и цивилизация-этнос. Большие циклы (400 лет) – это циклы духовного развития. Половину этого цикла этнос запечатлевает новые смыслы, которые дают пророки, духовные авторитеты, лидеры, развивая социальные институты, выстраивая их для реализации смыслов в естественном порядке: организация, мотивация, ограничение (чувство). Вторую половину цикла этнос осваивает эти смыслы, сохраняя институты, которые слабеют и деградируют в том же порядке, в каком возникают.

Старение личности выражается в снижении активности («отмирании») сил души в том же порядке, как они развивались: мышление, желания, чувства.

Смерть желаний, годы и невзгоды,
С каждым днем все непосильней кладь.
Что тебе назначено природой,
Надо благодарно принимать.

Это «отмирание» – результат развития, то есть автоматизации, накопления навыков. «В пожившем человеке все совершается по навыку», – писал Свт. Феофан Затворник. Точно так же и в пожившей цивилизации-этносе все совершается автоматически – работают созданные ранее социальные институты. И чем они совершеннее, чем более автоматизированы процессы управления общественной жизнью, тем «мертвее» делаются силы, породившие эти институты.

Для оживления сил души нужны новые смыслы, для оживления социальных институтов тоже нужны они. Человек переживает несколько циклов овладения смыслами (цикл – 24 года), детство и еще, как правило, два цикла взрослости. Реже – три, совсем редко – четыре. Далее человек не находит в земной жизни смыслов, вдохновляющих на дальнейшую жизнь.

Так и цивилизации. 1200 или 1500 лет – это 3 цикла по 400 лет «с хвостиком». Обычно столько же живет и личность – 3 цикла по 24 года плюс небольшой хвостик для последней попытки найти смысл. Но есть личности, которые живут 4 и 5 циклов, найдя смысл в служении Богу и людям уже здесь, на земле. Именно в служении. В самоугождении, самоутверждении смысла нет, никто с таким смыслом не перевалил за 4 цикла.

Так и цивилизация-этнос может найти смысл жизни в служении Богу и людям и жить до самого Светлого Второго пришествия Творца и Спасителя мира Иисуса Христа. Именно такой смысл открывается нашей цивилизации – последней хранительнице православной веры.

Глава 20. Смысл существования народов
цивилизаций

Итак, цивилизация-этнос, самое большое «мы», возникает из одной точки, от «закваски», которой является нередко один пророк, воспитанный и направляемый Создателем. Вернее, закваской является тот духовный выбор, который предлагает пророк, его мировоззрение, смысл жизни, его отношение к людям, его стиль поведения. Эта закваска проникает в окружение пророка, затем в окружающие племена и пропитывает всю их жизнь определенным смыслом, давая им идеалы и стиль отношений. При взгляде на географические и политические карты разных времен отчетливо видно, как «закваска» растекается по карте пятном, которое все более увеличивается, пока не дойдет до природных границ.

Этносы и суперэтносы, проживая свою долгую жизнь, на каждом этапе создают общество – способ упорядочивания жизни и деятельности множества людей. Общество достигает больших результатов путем разделения и интеграции труда. Стараясь преобразовать и улучшить свою жизнь, этносы создают материальную культуру (овеществленные знания), общественные институты (упорядоченные отношения и действия), а также душевную культуру (идеологию, науку, искусство). Культура усваивается новыми поколениями и обогащается или разрушается результатами их деятельности.

В результате деятельности антисистем (другого, противоположного стереотипа поведения) этносы гибнут, если им не хватает веры и верности. Но личности остаются. Они передают культуру новому этносу, более молодому. Молодой этнос перенимает только то, что служит ему для устроения собственной жизни, то есть средства – как материальные, так и идеальные – знания, технологии, общественные институты, а иногда и религию. Идеалы же, смысл жизни у нового этноса – свои, ибо для молодого вина (смысла) нужны и новые мехи (этнос).

История – не цепь случайностей, а целенаправленный процесс духовного воспитания и психического развития Человека. В психическом развитии между этносами, цивилизациями есть преемственность, последовательность. Племя младое, незнакомое, вместе с культурными средствами, полученными от цивилизаций-предков, получает новые возможности, чтобы развить средства деятельности дальше, глубже овладеть внутренними человеческими силами.

В духовном плане преемственности нет. Новый этнос как раз и начинается с нового духовного выбора, нового смысла жизни, отрицающего старый.

Творец ведет Человека через века и тысячелетия, воспитывает его, приближает к тому, для чего Человек и предназначен – к Богоподобию.

Спрашивается, почему тогда срок жизни личности не равен сроку жизни этноса? Ведь проще было бы, если бы личность усваивала всю культуру, выработанную веками, непосредственно, как свой личный опыт. Вот тут и нужно вспомнить об антисистемах, о диаволе. Чтобы избавляться от власти «князя века сего», человеку – и личности, и этносу – надо умирать и рождаться вновь. Апостол писал: «То, что сеешь, не оживет, если не умрет». ⁶.

Но главное, что всякая новая цивилизация-этнос, новый культурно-исторический тип, предназначение которых – духовный поиск, – не могли бы возникнуть, если бы не рождались новые поколения людей. На вопрос фарисеев, почему Твои ученики не соблюдают пост, едят и пьют, Христос ответил, что им незачем поститься, когда с ними жених. Придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься. И рассказал следующую притчу:

«Никто не приставляет заплаты к ветхой одежде, отодрав от новой одежды; а иначе и новую раздерет, и к старой не подойдет заплата от новой. И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут; Но молодое вино должно вливать в мехи новые; тогда сбережется и то, и другое. И никто, пив старое вино, не захочет тотчас молодого; ибо говорит: старое лучше». ⁷

В этой притче он предрекал возникновение новых этносов, новых цивилизаций от Его учеников, которые явятся закваской. «Старое вино», то есть цивилизация-культура, которая является завершающим этапом жизни этноса, конечно, вкуснее – приятнее, комфортнее, величественнее, чем культура молодого этноса, которую еще и культурой-то назвать нельзя. Но будущее принадлежит молодому этносу.

В фазе пассионарного подъема, когда нужны сверхнапряжения для простого выживания, антисистемы не могут жить – слишком трудно. Не случайно святые отцы согласно утверждали: «Кого Бог любит, того и наказует». А главным признаком богоизбранности России они считали как раз ее трудную, суровую жизнь.

История – это не бессмысленное нагромождение фактов, событий, суеты людской. Это глубоко продуманный процесс воспитания Человека. Всякое событие имеет глубокий смысл, всякая эпоха, всякая цивилизация-этнос выполняет свою задачу.

Глава 21. Цивилизация Россия

Как возникла Русь?

Первоначальное, «внутриутробное» развитие русского этноса скрыто в глубине веков и происходило втайне, как и рождение всякого этноса. Древнерусское летописное предание о «призвании варягов» отразило уже момент распада родоплеменного строя и перехода к княжескому правлению, к новым принципам объединения людей, интеграции их деятельности. Мнение некоторых историков о том, что начало Древней Руси положило племя россов (русов), покорившее и объединившее соседние племена, не нашло фактического подтверждения. Почему могучее племя россов не оставило следов в древности? Где предания о вековой борьбе и покорении окрестных племен?

Современные историки считают, что русь – это название вооруженной административной верхушки, управлявшей жизнью различных племен, и объединявшей их под своей властью. Эта русь была самой разнородной по своему этническому составу – тут были и скандинавы, и славяне, и тюрки, и греки – словом, представители всех племен, обитавших на берегах Балтийского, Черного и Средиземного морей, которые и соединял Великий водный путь. Так, Н.И. Ульянов приводит цитаты из летописных источников:

«И седе Олег княжа в Киеве и беша у него варязи и словене и прочи прозвашася русью». Возвращаясь из победного похода под Царьград в 907 году, Олег повелел: «Исшийте парусы паволочиты Руси, а словеном кропиньныя».

Византийский император Константин Багрянородный красочно описывает ежегодные сборы дани русью со славян. В ноябре князья «выходят со всеми руссами из Киева и отправляются в полюдье, то есть в круговой объезд, а именно в славянские земли вервианов, друговитов, кривичей, северян и остальных славян, платящих дань руссам. Прокармливаясь там в течение зимы, они в апреле месяце, когда растает лед на реке Днепре, снова возвращаются в Киев». ⁸

Пополнялась русь в основном из славянских же племен, откуда князья брали себе наиболее способных юношей для военной и административной службы.

Русский писатель-философ в эмиграции И.Л. Солоневич в своей книге «Народная монархия» также высказывает предположение, что никакой борьбы племен и не было. Это на Западе этногенез проходил в постоянной борьбе, войне всех против всех, в разрешении вопроса: кто будет господствовать. Древнегреческие и древнеславянские летописи свидетельствуют: древнерусский этнос образовался сразу на всем протяжении Великого водного пути «из варяг в греки». Произошло это, вероятнее всего, в связи с изобретением парусного флота. Первыми на парусных речных судах поплыли с севера «варяги» – скандинавы, жители северной Европы.

На пути из Балтийского в Черное море по рекам среднерусской равнины руссы строили порты, города, поселения, жизнь которых была подчинена, прежде всего, Большому торговому пути. Обеспечение бесперебойной работы речного флота требовало строгой дисциплины всех под началом капитанов – «варягов». (И.Л. Солоневич высказывает резонное предположение, что варягами называли всех капитанов, поскольку первыми под парусами поплыли по славянским рекам на юг именно варяги).

Главным принципом этого изначально многоэтнического «племени» стала уживчивость, бесконфликтность, строгое подчинение общему делу и понятиям о справедливости. Высшим же законом справедливости было спасение жизни каждого, ведь каждый был нужен на Большом пути, работы было много. Новый тип отношений между людьми исключал родо-племенные предрассудки, ставшие тормозом для развития. Новая общность, созданная на протяжении Великого водного пути, изначально не включала в себя социальные институты родоплеменного строя, поэтому была зародышем государственности.

Окрестные племена, видя такое организованное и справедливое общество, все охотнее с ним сотрудничали, присоединялись, и наконец, призвали видных варягов этой речной флотилии править жизнью и окрестных племен, организуя её на тех же началах. В самом деле, опытные организаторы жизни и деятельности большого речного флота с его портами, крепостями, дорогами – «волоками», были готовыми руководителями для целых племен.

Именно эта воинско-трудовая артель, по мнению И.Л. Солоневича, и послужила началом древнерусского этноса. А главным идеалом новой человеческой общности стало стремление «жить по правде», а не по преданиям и воле развратившейся родоплеменной знати. Дух артели и через много веков возрождался в казачьей или разбойничьей вольнице, прорывался в извечной тоске мужика по «воле». А воля для русского – это не только свобода, но и пространство, девственная природа, нескончаемые ресурсы.

Возможно, прав наш отечественный исследователь праязыка, который утверждает, что слово «Русь» означает «флот». Русские – единственный народ, который определяет себя именем прилагательным. Русские – значит, принадлежащие Руси, а не рожденные от руссов.

Бурное развитие коллективной деятельности привело к созданию цивилизации Древней Руси, с которой Византия предпочитала дружить и приобщать ее к христианской культуре. Однако разрастание и усложнение коллективной деятельности привело к тому, что общественные институты тех времен – великокняжеская власть и формы местного самоуправления – уже плохо выполняли свои функции. Народ всё больше «разбаловывался», авторитет языческих богов уже не помогал удерживать народ в рамках традиционной нравственности (тем более что торговые связи, контакты с западными и византийскими коллегами привносили много пришлых идей и нравов).

Нужна была новая государственность, а значит – объединяющая вера этого разноплеменного народа. Поиски великим князем Владимиром новой религии велись в комплексе с поиском новых форм управления. И вот на это народное сознание, которое главным принципом жизни считало уживчивость, суд по правде, а не право силы, очень органично легла христианская религия. Русь восприняла православную идею правды Божией, идею обожения человека, эволюции его к Богоподобию как цель, достойную жизни. Такая цель не может не восхитить, не взволновать все силы народной души, избравшей своим идеалом «жить по правде».

Народный идеал получил религиозное и философское обоснование.

Народы Запада вместили христианство, насколько смогли. Благодаря христианству, они смогли превратиться из диких орд, живших взаимным грабежом, в цивилизованные нации, живущие производством и обменом. Пусть они поняли христианство по-своему, решив, что благоволение Божие проявляется в материальном вознаграждении за труд и за бережливость, для них и это был большой прогресс.

Семена слова Божия в Древней Руси пали на более плодородную почву – на людей, живущих артельным трудом, почитающих доблестью не грабеж, а труд. Другими словами, то, что дало Западу протестантство, уже было «в крови» русских людей до принятия христианства. Но природные условия не давали возможности достичь такого же материального благополучия.

Велококняжеское правление Киевской Руси еще не было «народной монархией» – то есть формой централизованного правления в интересах всего народа. Мину под государственность Руси подложил «Мудрый» Ярослав, разделивший уделы между сыновьями, чтобы, как ему думалось, предотвратить споры о наследстве. Очевидно, он поступил как «просвещенный» правитель, по западному образцу, где земли были поделены между баронами и герцогами. Результатом стал распад Киевской Руси и татаро-монгольское завоевание. Так чуждые социальные институты в первый, но не последний раз привели к разрушению Руси.

Христианская народная монархия как ответ на исторический вызов и как идеал начала формироваться под игом военно-кочевой империи Чингиз-хана. Андрей Боголюбский первым нашел опору в народе, а не в удельных князьях и боярах. Иоанн III завершил начатое Андреем строительство единого централизованного государства.

Предстояло создать сложную систему народного самоуправления, сделать монархию поистине народной. Начало этой работы было положено Земскими соборами при Иоанне Грозном, но время было упущено: боярщина («олигархи» того времени) воспользовалась пресечением правящей династии и затеяла между собой борьбу за трон, в которую втянула и народные массы. И опять очень большое влияние на бояр того времени оказали западные дипломаты и путешественники.

Смутное время едва не кончилось смертью русской цивилизации-этноса, но Бог помиловал. Спасло единство веры православной у большинства народа. Мусульмане нисколько не возражали против того, чтобы царь был христианский, поскольку в вере он их не притеснял.

Земский собор, избравший на царство дальнего отпрыска Рюриковичей Михаила Романова, положил начало и системе самоуправления общества снизу доверху на естественных народных основаниях. Но система не была достроена, завершена.

Особенность русского государственно-общественного устройства определялась двумя факторами: снаружи – суровейшими природными условиями, которые позволяли получать минимальный прибавочный продукт ценой надрывного труда, изнутри – идеалами правды Божией и человеческой справедливости. Всё было подчинено выживанию, обороне и служению Истине Православия. Если в Европе государство было поистине надстройкой над обществом, которое могло жить и само, небольшими баронствами, землями, городами и цехами, то в России государством стало всё общество. Ибо в суровых условиях природного и этнического окружения русские не могли позволить себе роскошь конкуренции и экспериментирования с формами собственности и управления. Надо было всё собрать в кулак – и средства жизни, и вооруженные силы, и власть. Жизнь каждого отдельного человека и всего народы была служением – Богу, царю и Отечеству. Государственным служащим был каждый, иначе было не выжить.

Все познается в сравнении, поэтому давайте сравним истории двух народов, как это сделал И.Л. Солоневич. История США повествует о благоговейном изумлении первых поселенцев перед благодатностью земли и климата Америки. Один из них, Джон Смит, писал: «Никогда еще небо и земля не были так согласны в создании места для человеческого жительства». А в России небо и земля как будто сговорились, чтобы поставить народ в условия, в которых невозможно выжить. Малоплодородная земля, долгая зима, замерзающие более чем на полгода реки, ни одного морского берега, никакой природной защиты от нашествий со всех четырех сторон света, которые с регулярностью природных стихий сжигали все на своем пути каждые пятьдесят лет.

Зародыш русской государственности к концу пятнадцатого века имел около двух миллионов человек и около пятидесяти тысяч квадратных километров территории, мало пригодной для жизни. Спустя четыреста лет этот зародыш возрос в четыреста раз, увеличив площадь обитания до 20 миллионов квадратных километров.

Чем это можно объяснить, как не силой организации? Одно это доказывает, что русский этнос создал уникальную по силе государственность, обладая уникальным духовным идеалом.

Разумеется, суровые условия наложили отпечаток и на характер народа, и на формы хозяйственного и политического развития. В глубоком исследовании Л.В. Милова «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса» на огромном фактическом материале доказано, что многие особенности русского хозяйственного уклада и русской государственности определялись особенностями ландшафта.

Природно-климатические условия требовали крайнего напряжения труда и крайней концентрации того минимального прибавочного продукта, который мог быть получен. Поэтому крепостное право, возникшее первоначально как закрепление крестьян за землей (а не за помещиком), было единственным способом получить прибавочный продукт, необходимый для создания государства, армии, для защиты рубежей Отечества. Поэтому роль государства в России была и остается несравнимой с ролью западных государств. Российское государство обречено быть организатором всей хозяйственной деятельности, главным субъектом развития науки, технологии, оборонного комплекса. Жизнь всех сословий русского общества была служением, утверждает и Л.В. Милов. Таковой она только и может быть.

И вот, в результате диаметрально противоположных геополитических предпосылок выросли два одинаковых и неодинаковых государства современного мира, пишет Солоневич. «Они приблизительно одинаковы по силе – на стороне САСШ имеется колоссальное материальное превосходство, на стороне России – такое же психическое. Но если диаметрально противоположные геополитические предпосылки создали два разных, но все-таки сильнейших государства последнего столетия, то совершенно ясно, что решение вопроса лежит не в геополитике, а в психологии, то есть не в материи, а в духе».

Западная мысль, отметил Солоневич, шатается от диктатуры капитализма до диктатуры пролетариата, но до «диктатуры совести» не додумался никто. Как будто русский патент на это изобретение охраняется всеми законами мироздания.

Россия пережила такие вызовы со стороны природы и этнического окружения, какие не пережила ни одна другая цивилизация-этнос. Но это стало возможным только благодаря глубокому и несокрушимому единству народа. Такое единство может быть основано только на вере, и, как показала история, только на православной вере.

Любое ослабление этой веры вело к смуте, ставило государство на грань гибели. Так случилось в XII-XIII веках, когда еще слабо утвердившийся в вере народ не пресек междоусобную войну князей, пожелавших стать «баронами». Так случилось на рубеже XVI-XVII веков, когда боярство, заразившись западными идеями аристократизма, забыло о вере и возжелало стать правящей и живущей в комфорте «элитой». Так случилось на рубеже XIX-XX веков, когда разночинная интеллигенция приняла западную моду на атеизм и возжелала на западный манер стать «элитой», «умом, честью и совестью» нации. Всякий «образованный» стремился на роль «властителя дум».

Новое смутное время тянется уже сто лет. Россия утратила четырнадцать больших кусков территории, выплачивает контрибуцию в виде процентов за кредиты, которые не получала – они разошлись по карманам западных «консультантов» и в меньшей части по карманам российских чиновников, – население страны ежегодно сокращается на миллион, хозяйство разрушено более, чем во время самой страшной войны. К управлению страной пришли люди, которым глубоко чужды идеалы, традиции и даже родной ландшафт этноса, создавшего цивилизацию.

Вспомним признаки этой фазы обскурации, как назвал ее Л.Н. Гумилев. Суперэтнос, создавший цивилизацию, в фазе обскурации сосредотачивается в городах, утрачивает связь с землей, паразитирует на труде окраин и соседей, за счет которых жирует и развращается сформировавшаяся «элита». Получают рапространение безделье, пороки, цинизм, тяга к оккультизму, мистике, к сатанизму, ко всему грязненькому, гадкому, пошлому. Ложь является «законным» средством достижения целей, безнравственность – нормой жизни. Искусство – торжеством абсурда, отрицанием красоты и всяческого смысла.

Разве этого нет у нас? Положим, все эти явления в значительной мере – «импортные», в них выражается влияние Запада, который уже давно вступил в последнюю фазу. Но и молодой организм может умереть от заразной болезни.

Это похоже на агонию цивилизации-этноса. По человеческим законам она обречена на смерть. Но «что невозможно человеку, возможно Богу». Новое крещение Руси на рубеже XX и XXI веков может означать вливание «молодого вина», для которого наверняка приготовлены и новые мехи – новая форма самоуправления этноса.

Если этого не случится, если единая многонациональная Россия исчезнет, значит полуторатысячелетний эксперимент по практической глобализации дал отрицательный результат: глобальное общество-государство невозможно.

Русской цивилизации-этносу еще предстоит создать совершенный (насколько это возможно на грешной земле) общественный строй, ибо именно над этим бьется русский народ уже вторую тысячу лет. Это возможно, в этом – наша вера. И православных, и мусульман.

Отличие России от других цивилизаций-этносов

О том, что Россия не принадлежит к западно-европейской цивилизации-этносу, свидетельствует миф о загадке русской души. Мы с Западом – чужие, потому и душа загадочной кажется. Освальд Шпенглер хорошо выразил суть западной души – это воля. Для западного человека и Бог – это прежде всего Воля, и счастье для западного человека – в борьбе (так определил счастье К. Маркс), в утверждении своей воли. Еще до Шпенглера эту особенность западной души отметил Н.Я. Данилевский, правда, он писал при этом об англичанах: и бокс, и пари, и всевозможные виды личного соперничества изобрели именно англичане.

Волю западный человек понимает как утверждение своего Я, как властвование, господство.

Русская душа для западного человека загадочна, потому что в этом смысле она безвольна. Но при этом русские построили величайшее в мире государство, отражавшее все нашествия и сохранявшее единство на такой огромной территории. Попробуйте пройти психологический тест Массачусетского технологического института, в котором более шестисот вопросов, и, если вы человек православный (пусть не в религиозном смысле, а хотя бы в нравственном), тогда тест покажет у вас полное отсутствие воли – ноль баллов.

Вот это «безволие» русского человека и было загадкой. Норманнская теория происхождения русского государства как раз и является попыткой разрешить это противоречие между «безволием» русского человека и непобедимостью русского государства. Отсутствие стремления покорять, властвовать, «нести культуру» западный человек считал проявлением дикости, варварства русского народа.

Выражение «новые русские» пришло к нам с Запада, который увидел, наконец, «цивилизованных» русских, которые стремятся к богатству и власти, они «делают деньги», чтобы господствовать над ближним своим. Словом, они выглядят совсем как нормальные западные люди. Но пусть Запад особо не обольщается на их счет. Наш народ в своих анекдотах подметил: «новые русские» – это всё те же простодушные иванушки, которые ошалели от дурных денег, свалившихся им в руки, и подхватили западную заразу. Так в прошлые века они подхватывали венерические болезни от француженок и гордились этим, несчастные.

Пройдет время, они переболеют, очнутся, поймут, что для Запада они – чужие, что там нужны только их деньги, а не они сами. Проснутся однажды слабыми после болезни, но уже с ясной головой и увидят, как много времени потеряно, как много работы накопилось, пока они болели. И что деньги, которые она накопили, нужны для ремонта родного дома – своей страны.

Народ наш терпит этих иванушек: что поделаешь, если в доме больной. Надо убирать за ним, горшки выносить, терпеть столько, сколько придется – это наш крест. Но есть среди «новых русских» немало таких, которые никогда и не были «старыми русскими». Они никогда не выздоровеют, потому что не больны. Это их суть. Для них смысл жизни – власть, господство, утверждение своего Я, и деньги – лучшее средство для этого.

Но и тут народ наш благодушно терпит: пусть стараются, если им охота. Им, видно, невдомек, что власть-то – в наших руках, в руках тех, кто повинуется, а не тех, кто властвует. Кому повиноваться – это уж мы будем решать. Пока повинуемся тем, кто есть, потому что без повиновения нельзя – порядка не будет. А пошлет Бог настоящего царя, уж мы его сразу увидим. И никакие деньги этим желающим повластвовать не помогут.

Но есть у нас слабое место, о котором знают все, кроме нас: это наша вольница, наша анархия, презрение к юридической, правовой культуре. Для того и нужна нам вера, чтобы снова научиться ограничивать себя, укрощать свой норов. Между тем все электронные СМИ внушают нам прямо противоположное, внушают западные, в основном американские «ценности».

В числе главных «общечеловеческих ценностей» (то есть либеральных) – права человека, свобода личности. Но условием всякого развития является не свобода, а ограничение. Всякая упорядоченность, информация – это ограничение. Не зря уже в Ветхом Завете описано, как главным условием развития древнеиудейского общества стали моисеевы скрижали, в которых содержались ограничения человеческой активности: не сотвори себе кумира взамен Бога, не прекословь родителям, не убий, не лги, не укради, не завидуй.

В то же время для человеческой активности нужна свобода, иначе активность снижается, порой до нуля. Как разрешить это противоречие? Самоограничением, самоуправлением личности. Искусством самоограничения и овладевали монахи в течение веков, передавая это искусство братьям во Христе, живущим в миру.

В современную эпоху, когда происходит быстрое отступление (апостасия) от христианской веры, ограничения принимают сугубо светский, юридический характер. Роль «удерживающего» выполняет государственная власть, уже не духовная, а юридическая, физическая. Однако настойчивая пропаганда всемирного государства, всемирного правительства, ведущаяся глобалистами, ведет к подрыву национальных государств.

В основе крупных человеческих коллективов – наций и цивилизаций, – как мы выяснили, лежат сугубо свои духовные идеалы. Это вера, мораль, смысл жизни. На этом фундаменте и основана государственность. На каком же фундаменте может быть основана всемирная государственность? Смешение всех народов, всех цивилизаций в одну массу приведет к потере идеалов. Всякая мораль станет относительной, всякая вера – личным делом.

Судите сами. В американском фильме «Унесенные ветром», который справедливо считается выражением американского духа, есть такая сцена. Главная героиня произносит клятву самой себе (не Богу!): «Я убью, украду, но голодать мы больше не будем!». И всеми художественными средствами подчеркивается величие момента. Героиня сдержала свое слово, они убила и украла, и стала преуспевающей леди. И все отнеслись к ней с пониманием. В фильме мы видим «ценности», прямо противоположные христианским.

В нашем народе всегда были другие идеалы: сам умру, но не украду, не убью. На каком же общем фундаменте можно нам с ними создать общее государство?

Общее в таком глобальном государстве может быть только одно – вера в силу, в материальные потребности. Но против силы всегда найдется другая сила, выросшая «снизу» – то есть бунт.

Попытка создать всемирное государство на такой основе, на такой вере приведет к уничтожению всякой государственности. «Удерживающий» будет взят от людей, и воцарится хаос, война всех против всех.

Глава 22. Глобализм и смысл существования России

Смысл существования России становится ясным именно теперь, когда не только обсуждается, но и реализуется программа глобализации – объединения человечества в одно общество, в одно государство. Но такое объединение народов уже случилось на одной шестой части земной суши. История России – это экспериментальная проверка идеи глобализации на протяжении полутора тысяч лет. И если этот эксперимент закончится плачевно, если Россия распадется и перестанет существовать, то аналогичный финал ждет и мировое глобальное государство.

Между тем программу уничтожения одного из самых неугодных народов, а именно – русского, еще в 1945 году огласил американский генерал Ален Даллес. Напомним еще раз:

«Посеяв в России хаос, – сказал он, – мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность. Отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубине народных масс. Литература, театры, кино — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых творцов, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности.

В управлении государством мы создадим хаос, неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу: все это мы будем ловко и незаметно культивировать...

И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратив в посмешище. Найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества». ⁹

Для православных совершенно очевидно, что если русский народ забудет Православие, предаст Христа, его ждет судьба еще более горькая, чем судьба цыган или древних иудеев, рассеянных по миру. И наш народ будет рассеян, земля отнимется у нас, слово «русский» станет ругательством (оно уже и сейчас почти ругательство для тех, кому русский народ мешает прибрать к рукам самый большой материк Земли, а с ним – и весь мир). Встретив русского, каждый плюнет в него и вытрет об него ноги, убийство русского не будет считаться преступлением. И это будет справедливо, ибо предателей и дезертиров презирали всегда и везде.

Однако, говоря о вере, не следует ее смешивать с Церковью. Православная Церковь – не человеческое изобретение, ее создал Сам Творец. Она существует в двух измерениях – как земное тело Христа (это все мы) и как собор православных – и живых, и уже переселившихся к подножию престола Божия. Земная и небесная Церковь – едина.

Говоря о земной Церкви, опять же не следует ее смешивать со священноначалием. Православная Церковь – не компартия, в ней нет тотальной дисциплины и власти. Священники обладают духовным авторитетом в меру своих человеческих способностей, а благодатью для совершения Таинств – от Бога. Свободную волю мирянина не нарушает даже Бог, еще менее имеет прав посягать на свободу совести верующего священник. Заблуждающегося члена Церковь в лице других членов и священноначалия урезонивает, объясняет ему его заблуждения, может на время отстранить от принятия Таинств. И лишь того, кто окончательно порвал с Церковью, кто отрицает Символ веры, отлучает от церковного общения.

Поэтому обвинять Православие в том, что оно является глубинной причиной русского тоталитаризма – нелепо. Большевистский тоталитаризм пришел к нам с Запада как «новейшее учение» западных умов – Маркса, Энгельса и прочих социалистов и коммунистов. Марксизм – двоюродный брат либерализма, который теперь с такой же тоталитарностью нам навязывают.

Попытки превратить современные православные монастыри в тоталитарные секты делают новоначальные монахи, игумены из тех, которые либо не усвоили глубоко православный дух, либо пришли в Православную Церковь с далеко идущими целями прибрать ее к рукам. Не случайно таковые «суровые младостарцы» обладают совершенно светскими талантами к коммерческой деятельности, принося изрядные доходы в монастыри и епархии.

Православие прямо противоположно тоталитаризму, и потому лишь оно может обеспечить единство разноплеменного народа, составленного из разных культур и даже религий. В этом смысле глобализм мог быть возможен, если бы мир христианский сохранил свое христианское первородство, не отступил от Христа. Мировое христианство служило бы становым хребтом человечества.

Однако события развиваются таким образом, что глобальное государство строится на мирских ценностях. Более того, церковность тщательно изгоняется из общественной жизни – из школ, из государственных учреждений и международных организаций. Глобальное объединение предполагается совершить на основе либеральных ценностей. Другими словами, базой для объединения считаются материальные потребности, свойственные абсолютно всем людям. Эта их всеобщность и считается основой для единства.

Глубокое заблуждение или ложь. Даже в мире животных конкурентами являются не те виды, у которых разная пища, а наоборот, те, у которых одинаковые потребности. Либеральный утопизм стремится создать новую расу людей, объединенных потреблением, потребительскими ценностями. Предполагается, что такое стандартизированное человечество будет легче держать в повиновении. На самом деле, это будет многократно труднее, потребуется неслыханный тотальный контроль над каждым шагом каждого индивида (о личности говорить уже не приходится). Если для Православия конечная цель земной жизни и земной истории – личность и личности, то для либерального глобализма цель – стадо предсказуемых, стандартных индивидов.

Кризис цивилизации «золотого миллиарда»
и глобализм

Глобализм как течение мысли имеет два источника – с одной стороны, древнюю веру в богоизбранность народа для управления другими народами, с другой стороны, накопление материальных проблем цивилизации, уже получивших название мирового кризиса. (Впрочем, кризис сам есть плод древнего заблуждения людей.)

Мировой кризис, точнее, кризис западно-европейской цивилизации, проявляется в растущей дисфункции социальных институтов. На эту дисфункцию проливает свет научное наблюдение, сделанное швейцарским языковедом Фердинандом де Соссюрой (1857-1913), но более понятным ставшее именно теперь. На этого автора много ссылается А.С. Панарин в своей книге «Православная цивилизация в глобальном мире».

По наблюдению Соссюра, знаковая система, отражающая реальность (в его случае — язык, речь), может жить самостоятельной жизнью и какое-то время быть совсем независимой от реальных предметов и явлений, которые она отражает. Он утверждал, например, что язык может быть столь же автономен по отношению к реальности, как и капиталистическое производство — к удовлетворению реальных потребностей.

Это наблюдение языковеда западные идеологи взяли на вооружение и возвели в ранг общефилософской теории, которая должна объяснить состояние современного общества и господствующую тенденцию эпохи. Нельзя отрицать, что факт ими подмечен верно, но выводы они делают в соответствии с собственными «ценностями», с духовным выбором Запада. Они считают эту тенденцию неизбежной и полезной.

Главная черта современного постмодернистского общества Запада – отрыв знаковых систем от референта (обозначаемого). Мы уже говорили, что в процессе интериоризации в сознании человека образуются знаки все более высокой абстракции. Нам удалось проследить цепочку «знак знака» до пятого уровня.

Столь длинная цепочка обозначения создает возможность отрыва знаков высших уровней от материальных предметов и явлений, которые они призваны обозначать. Например, фонды, финансы в деятельности по стимулированию производства прибавочного продукта уже настолько далеки от материального, физического труда, что стали вести как бы самостоятельную жизнь. Правда, не без умысла тех, кто оперирует этими знаками.

«Подобно тому как капитализм стремится освободить свое производство от референта – потребительных стоимостей, которые сами по себе его не интересуют, новый класс интеллектуалов – производителей текстов – стремится полностью освободить свою деятельность от давления референта – внешней объективной действительности или запросов и заказов профанного социального окружения», — пишет А.С. Панарин в своей книге.

Отрыв от действительности ведет к возникновению виртуальной экономики, виртуальной политики, виртуального искусства, виртуальной идеологии. Первые опыты виртуальных манипуляций на фондовом рынке, например, приводили к регулярным обвалам финансового рынка, когда лопались «мыльные пузыри» виртуальных фондов. Но манипуляторы приобретают опыт и власть и получают возможность мгновенно присваивать труд целых стран и регионов мира. «Туземцам» только остается недоумевать, каким образом их труды «испарились» в одночасье.

Так, в 1998 году хозяйство России потеряло около 200 миллиардов рублей валового продукта (а по некоторым оценкам даже 400 миллиардов). Всего за десять дней августа 1998 года российская экономика сократилась по своему совокупному капиталу примерно в 30 раз. ¹⁰

Однако связь знака с обозначаемым, с реальностью, воспринимается «элитой» как ненавистная зависимость от реальной действительности, от земли и копошащихся на ней «недолюдей». Страх перед силой этой «грязной» реальности порождает ненависть к ней и тщательно культивируемое презрение к реальному труду и к людям труда. Чтобы обрести полную независимость от реальности, а значит, и от этих презренных людей труда, «элита» создает для рабов так называемые симулякры – фантомы из знаковых систем, которые призваны закрыть для рабов (да и для всех людей) истинное значение событий, истинные связи.

«Здесь-то мы и подходим вплотную к вопросу о природе современной классовой эксплуатации. Люди, владеющие технологиями производства «чувственно полноценных» (погружающих наше сознание без остатка) симулякров, могут выступать в роли новой касты фальшивомонетчиков: в обмен на наши трудовые усилия или наши природные богатства они нам предложат «блестящие видимости».

Большинство современных так называемых «брэндов» как раз и являются симулякрами, фантомами, внедренными в наше сознание. Для того, чтобы рабы не поняли, как их дурачат, нужно наполнить их сознание фантомами. Наполнить так плотно, чтобы люди утратили способность различать реальность и симулякры, правду и ложь, добро и зло.

«Чтобы произвести подобный антропологический переворот, нужна огромная воспитательная работа, связанная с систематическим обессмысливанием реальной жизни», – пишет А.С. Панарин. И такая работа, добавим мы, постоянно ведется. Все самые массовые средства информации, все изобретения поп-культуры, искусства «для народа» направлены на это. Один факт: основной статьей экспорта Соединенных Штатов являются голливудские фильмы, а ввозятся вполне материальные ценности, ресурсы, капитал. «Цивилизованный мир» поспешно строит новую Вавилонскую башню, отгораживающую человека от реальности.

Доктрина глобализма кратко изложена в «47 тезисах о глобализации» Джорджа Сороса, создателя сети фондов, содействующих возникновению «открытого общества». Его считают крупным финансистом, но он скорее является «пресс-секретарем» финансовой элиты, которому дозволяют иногда побаловаться на финансовых рынках.

Его тезисы представляют собой, по сути, инструкцию для пропагандистов глобализации. Сорос показывает, что надо говорить, на чем акцентировать внимание слушателей.

Поиск виноватых

Западный мир, прежде всего его лидер – США, уже настойчиво внедряет в сознание народов (в том числе и нашего народа, а может, быть, прежде всего, – нашего) мысль, что истоки тоталитаризма – даже не в коммунистической идеологии (или фашистской в Германии), а самом «менталитете» нации, в его цивилизационных корнях. И поэтому истоки тоталитаризма ищут уже в Православии, в византийском наследии. Между тем это расчет только на наивных. Интеллектуалы самого Запада, в особенности, Западной Европы, прекрасно знают, что тоталитаризм – это изнанка западной рациональности, продукт догматической рассудочности, задумавшей «окончательно преобразовать» и «логически упорядочить» весь окружающий мир.

Большевистский тоталитаризм был как раз явлением крайнего западничества. Самозваная «элита», захватившая власть в стране, естественно, не доверяла народу, не доверяла всем стихийным проявлениям жизни. Ленин прямо утверждал: пока существует крестьянство, оно постоянно будет возрождать живой «мелкобуржуазный дух», не принимающий схематизма новейшей западной теории.

«Комиссары современного либерализма отнюдь не менее бдительны в отношении проявлений «чуждого менталитета», чем в свое время большевистские комиссары. И те, и другие – проводники деспотического проекта тотальной рационализации, модернизации и утилизации человечества.

Поэтому либеральный миф о «восточном тоталитаризме» носит все признаки психоаналитического вытеснения и проекции», – пишет А.С. Панарин. Говоря по-русски, либералы переносят причины и признаки тоталитарного сознания с больной головы на здоровую.

Игра со знаками, или, как говорят философы, «текстами», характерна для всех сфер жизни западной цивилизации. Это отмечают прежде всего западные же мыслители. Так, французский философ Ж. Бодрийяр говорит о конце производства. «В производстве и экономике все начинает поддаваться взаимной подтасовке, обращению, обмену в ходе той же бесконечной игры отражений, что и в политике, моде или средствах массовой коммуникации». Франчайзинг, торговля брэндами, именами – вот примеры «игры отражений», о которой пишет философ.

По мнению Ж. Бодрийяра, примета времени – «отрыв денежного знака от всякого общественного производства: деньги вступают в процесс неограниченной спекуляции и инфляции… Деньги получают способность самовоспроизводиться просто через игру трансфертов и банковских проводок, через непрестанное раздвоение и дублирование своей абстрактной субстанции».

Еще глубже отрыв знака от реальности происходит в средствах массовой информации. СМИ стали в массовом порядке производить симулякры – фантомы. Всякая зависимость образа от реальности преследуется в качестве пережитка традиционного «натурализма и кустарщины». Публичные опросы в процессе телешоу – новейшая технология создания симулякров, не имеющих никакого отношения к действительности, но внедряемых в сознание телезрителей, где они обретают реальность уже в качестве мотивов поступков людей.

Искусственно созданные мотивы поведения масс ведут, конечно, к искусственной цели. Искусственной для масс, но приносящей вполне реальные доходы для манипуляторов.

Но свободны ли они сами от влияния созданных ими фантомов? Существуют ли те, кто управляет производством фантомов, оставаясь вне сферы их воздействия? «Опыт и логика подсказывают, что нет, не существуют, – пишет А.С. Панарин. – Тем, кто организует массовое производство симулякров, надлежит с особой силой ненавидеть реальность, с ожесточением вытаптывать ее изобличающие следы, называть ее опаснейшим пережитком, злостным заблуждением, рецидивом авторитарно-тоталитарного сознания и т.п.». Иными словами, желание отрицать реальность столь велико, что сами манипуляторы верят в свои фантомы.

Да, они извлекают экономическую и политическую прибыль от виртуального производства, но не потому, что сохраняют трезвость и чувство реальности. Наоборот, они более всех ослеплены. Подобно тому, как властью золотого тельца были ослеплены наиболее верившие в него буржуа.

Создавая Вавилонскую башню цивилизации, человек все более отгораживается от реальности стеной знаков, символов. Знаковые системы, конечно, облегчают жизнь, ибо они снижают неопределенность, дают ориентиры, организуют деятельность и служат средствами деятельности. Но когда знаковые системы утрачивают связь с реальностью, созданной Богом, они отгораживают человека от Бога и замыкают человека в самом себе. А замкнутая система стремится к энтропии, саморазрушению.

Углубляющийся разрыв с реальностью ведет западную цивилизацию к неизбежной гибели. Ибо не может уцелеть тот, кто отвергает закон всемирного тяготения и пытается шагнуть из окна на десятом этаже прямо на гору, виднеющуюся на горизонте.

Западная цивилизация оказала огромное влияние на весь мир, активно навязывая ему свой образ жизни. А это прежде всего жизнь в больших городах. Она в основе своей противоречит христианству. Судите сами. Христианство призывает любить людей, а характернейшей чертой жителей большого города является полнейшее невнимание друг к другу. И даже наоборот, всякое проявление внимания воспринимается как скрытая угроза. И это оправдано, поскольку внимание к человеку в большом городе проявляют, как правило, воры, мошенники, грабители, насильники. Затем к ним добавились так называемые промоутеры, коммивояжеры – представители торговли, задача которых – всучить товар, зачастую совершенно бесполезный. Наравне с ними действуют и проповедники различных сект. Они торгуют душевным комфортом – вещью столь же бесполезной, как и многие современные товары.

Не лучше обстоит дело и со вниманием со стороны юридических лиц. Внимание к жителям большого города проявляют прежде всего всяческие надзорные службы – патрульно-постовая, налоговая, регистрационная, паспортно-визовая, страховые и так далее.

В подсознании жителя большого города прочно укоренилось убеждение, что всякое проявление внимание к нему – это угроза его материальному благополучию, потому что все – и люди, и организации – стремятся отнять у него те материальные блага, ради которых люди и сбиваются в большие города. Стоит лишь частично утратить эти блага и ничто уже не будет связывать людей. Массовое мародерство – самое мягкое проявление взаимного отчуждения и скрытой ненависти, культивируемых городским образом жизни. Если города перестанут давать их жителям ожидаемое материальное благополучие, взаимная истребительная война станет неизбежной.

Она и давно бы разразилась, но удерживает наличие горстки людей, которые есть соль земли, по выражению Спасителя. Они испытывают добрые чувства к людям вопреки всем обстоятельствам жизни. Но именно против них ополчается враг рода человеческого через людей, им управляемых. Именно добрых людей всюду отталкивают локтями, теснят, выживают, осмеивают и презирают.

Таким образом, крушение современной западной цивилизации начнется с больших городов, в которых она и сосредоточена. Нас это коснется ровно настолько, насколько наша цивилизация стала подобной западной, а это немало.

Возможная альтернатива западной цивилизации
дарение и бытие

А есть ли альтернатива современной западной цивилизации? Другими словами, неизбежен ли кризис? Есть ли альтернатива таким человеческим изобретениям, как собственность, деньги, рынок? И нужна ли альтернатива? Ведь как-то организовывать общественное производство, как-то интегрировать разделенный труд нужно?

Рынок и формально эквивалентный обмен были не всегда. Все общества прошли, а некоторые и сохранили такую форму обмена продуктами разделенного труда, как дарение. Обмен дарами был самым распространенным способом налаживать отношения между соседними племенами. А между родственниками, друзьями, коллегами это и сейчас практикуется. Дарение отличается от купли-продажи принципиальным отказом от сравнения ценности, стоимости дара и ответного дара. Это принципиально неэквивалентный обмен, основанный на доверии и доброжелательности.

Рынок, как мы уже выяснили – тоже неэквивалентный обмен, ибо вычисление стоимости товара невозможно в принципе. Стоимость – мера не труда и материала, вложенного в товар, а мера поощрения производителя со стороны покупателя для того, чтобы производитель продолжил делать этот лишний, ненужный для него, прибавочный продукт. Контаминация (наложение) выражений породила в речевой практике такое условное понятие, как стоимость товара. Стоимость всякого товара, как и товара «рабочая сила», – явление культурное, она вычисляется «от сложившегося», на основе прецедента. А прецедентом как раз и было поощрение к новому, дополнительному производству данного товара.

Взаимное недоверие привело к тому, что поощрение было зафиксировано обычаем как величина, напрямую связанная с качествами товара. Постепенно сложилась практика вычисления зафиксированных величин поощрения на всех переделах, которая и породила понятие «стоимость товара».

Таким образом, рынок как внешне (формально) эквивалентный обмен основан на недоверии и недоброжелательности. Известный французский философ японского происхождения Ф.Фукуяма писал по этому поводу, что «… люди, не испытывающие доверия друг к другу, смогут взаимодействовать лишь в рамках системы формальных правил и положений, которые нужно постоянно вырабатывать, согласовывать, отстаивать в суде, а потом обеспечивать их соблюдение, в том числе и с помощью мер принуждения. Все эти правовые приемы, заменяющие доверие, приводят к росту того, что экономисты называют «трансакционными издержками». Иначе говоря, преобладание недоверия в обществе равносильно введению дополнительного налога на все формы экономической деятельности, от которого избавлены общества с высоким уровнем доверия».*

Таким образом, социальное доверие, атмосфера в обществе, «менталитет» имеют вполне реальное и немалое значение для материального благополучия общества. Учитывая, что наша земля довольно скудна, климат суров, и даже при современных технологиях требует гораздо больших затрат труда для получения общественного продукта, чем в западных странах, можно понять, почему в России всегда были слабо развиты правовое сознание и формальные структуры гражданского общества. Это для нас непозволительная роскошь. Проще и выгоднее доверять друг другу, помогать друг другу, чем тратиться на адвокатов, суд и полицию.

Современная история западного общества показывает, что стремление во всем заменить доверие формальными структурами – это тупиковый путь, ведущий к супертоталитаризму. Но даже и полная регламентация каждого шага гражданина не принесет Западу желаемого результата, жизнь нельзя втиснуть в мертвые схемы. Супертоталитарное глобальное государство с пронумерованными и очипованными гражданами – это очередная утопия западного сознания.

В отличие от товара, дар – всегда уникален, он связан с именем дарителя. В православном мировоззрении дарение от человека к человеку – закономерное продолжение дарения от Бога к человеку. Цель жизни христианина – стяжание благодати, которая есть дар, именно дар, а не плата за добрые дела. О том, что Он волен распорядиться благодатью так, как пожелает, сказал Сам Христос в притче о хозяине виноградника, который нанимал работников три раза за день. И работникам «одиннадцатого часа», отработавшим лишь один час до темноты, он заплатил той же монетой, что и нанятым поутру. В ответ на возмущение последних «несправедливостью платы», Хозяин виноградника сказал: «Друг! Я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? Возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе. Разве я не властен в своем делать, что хочу? Или глаз твой завистлив оттого, что я добр?» (Мф. 20.15-15).

Благодать изливается без меры, поэтому человек всегда остается в долгу. Человек все получил от Бога – и жизнь, и тело, и ум, и красоту, и землю, и пищу. Он заведомо не может отдарить Бога ничем, кроме своей любви.

В западной цивилизации, где формально эквивалентный обмен приобрел тотальный характер, понятие дара исчезает, вместе с ним исчезает и понятие о социальных и моральных обязательствах (я заплатил и поэтому никому ничего не должен). Влияние западной психологии проявляется у нас в стране прежде всего в подобном отстранении от моральных норм, причем в самых диких формах. Так, подростки в электричках и автобусах плюют шелуху семечек под ноги, а на замечания резко и агрессивно отвечают: «Я заплатил, билет купил! Пусть убирают!».

На самом деле это чувство «полностью оплаченных векселей» всегда ложно. Цивилизация обмена, сама того не зная, пользуется неоплаченными дарами и паразитирует на людях, сохранивших память о даре, привыкших работать на совесть и поступать по совести.

Но гораздо важнее то, что творческая деятельность невозможна без готовности и умения дарить. «Творчество самоценно, – пишет А.С. Панарин, – его вдохновение питается отнюдь не предвкушениями последующего экономического вознаграждения. Это вдохновение воспринимается творческой личностью как благодать, дар свыше, который ничем ни заменить, ни возместить нельзя». Во-вторых, «стоимость» продуктов истинного творческого гения тяготеет к бесконечности. Творческий человек потому и способен к творчеству, что, принимая дар свыше, он так же считает себя обязанным дарить, ибо воспринимает дар как не предназначенный только для себя самого. Очень точно это выразил А. Пушкин в маленькой трагедии «Моцарт и Сальери».

Изгоняя архаичных, совестливых и верующих христиан («маргиналов», как уже назвали их благополучные хозяева жизни), современная цивилизация рубит сук, на котором сидит. Незаметное, но повседневное дарение архаично совестливых людей является самой жизнью цивилизации. Уничтожьте таких людей, и жизнь уйдет.

«Совсем не случайно современные экономисты твердят о кризисе инвестиционного духа. Инвестировать в какое-либо дело, предприятие, институт – значит авансировать свое доверие на какое-то время вперед, любить тот мир, в котором пребываешь, дарить самому и ожидать даров. Новый тип неврастенического эгоиста, постоянно опасающегося того, как бы не передать, не сделать больше, чем другие, способен только на краткосрочное инвестирование – с сегодня на завтра, да и то под гарантии самой высокой прибыли», – отмечает А.С. Панарин.

Маркс не смог по-настоящему открыть тайну прибавочной стоимости, ибо понятие дарения ускользнуло от его внимания. Далеко не всякий рабочий может производить прибавочную стоимость, а только тот, кто не утратил психологию дарения, унаследованную от крестьянского образа жизни. Можно ведь и за 12 часов рабочего времени не произвести больше того, что потребишь сам.

Отход от психологии дарения в современном мире порождает массовое дезертирство изо всех сфер, где дарение является внутренне присущим качеством труда – это производительный труд на предприятии, это женский труд в семье, это творческий труд, это инвестиции, наконец. Дезертирство из сфер дарения – это комплекс недоверия обществу. Это недоверие накапливается, растет как снежный ком. Результатом может быть только разрушение всех цивилизационных основ.

Как видим, дарение не только может быть альтернативой рынку как способу интеграции общественного труда, но и всегда присутствовало в скрытом виде в самих основах цивилизации.

Жить надо небольшими коллективами. В небольших коллективах воровство и обман просто невыгодны. Однако небольшие коллективы не могут быть государствами, их просто задавят. Следовательно, малые поселения должны быть объединены, система самоуправления народа должна быть пронизана сверху донизу социальными субъектами и институтами, максимальной свободой в хозяйствовании и максимальным ограничением в нравственности.

Альтернатива для России?

Наш правящий слой («элита») не считает «эту страну» своей, и соответственно к ней относится. В ответ на это страна не считает правящие круги своими и не доверяет им ни в чем. Взаимное недоверие только растет, причем оно имеет характер цивилизационной, то есть духовной несовместимости.

Принято считать, что сейчас самый животрепещущий для нас вопрос — это вопрос о государственности. Народ наш предъявляет к государству самые высокие требования. Дороги плохие — государство виновато, в домах холодно — государство виновато, зарплаты низкие — оно же, родимое.

Это кажется странным, ведь государство само ничего не производит, оно берет деньги у нас и перераспределяет их. Производительность нашего труда низка, да и природа нас не балует. И тем не менее: «Мы знаем, мы знаем — все может быть по-другому!», – как писал Л. Гумилев. Так все-таки, государство виновато или мы?

В нашем исследовании мы уже убедились, что государство — это только часть системы управления, которую создает этнос, народ. На самом деле, говоря о государстве, мы, даже в обыденном своем сознании подразумеваем нечто большее — всю систему самоуправления народа. А она, как мы выяснили, состоит из институтов мотивации — принуждения, убеждения, поощрения; институтов организации — целеполагания, разделения труда, обучения, интеграции труда; и институтов ограничения — веры (общественного мнения), права и морали. Только в единстве всех этих институтов достижима эффективность системы самоуправления.

Кто обеспечит это единство? Государство? Но оно само — лишь часть системы. Если ему дать все бразды правления в руки, получим тоталитаризм, который все равно не добьется эффективности, как бы ни «закручивал гайки». Власть? Да, власть, но не государственная, а верховная. Та, которая стоит над законом, над правом, над всей системой управления. С точки зрения либеральной, такая власть — это деспотия, тирания.

Как же быть? Мы уже выяснили, что верховная власть — духовна, она существует только в сознании людей, в их вере, в общественном мнении.

В Православии есть такое выражение:

«Выше закона может быть только любовь,
выше права — лишь милость,
выше справедливости — только прощение».

Вот такой должна быть верховная власть, которая над законом, над правом и над справедливостью. Но и она выше всего – лишь в тех случаях, когда руководствуется прощением, милостью и любовью. И.Л. Солоневич определил такую власть как «диктатуру совести». Такая власть может быть воплощена только в личности царя, ибо коллектив (парламент, Совет и прочее) — никак не может обладать таким духовным авторитетом, такой нравственной чистотой и таким правом. Практика демократических выборов показывает, что победителями в предвыборной гонке становятся, как правило, люди, не слишком отягощенные совестью и высокой моралью.

И практика же показывает, что царь может достигать святости в нравственном совершенстве. Гарантий нет, цари были всякие. Но как раз в те времена, когда цари стали воспитываться с младых ногтей в строгой морали, в святом отношении к своему народу, в чувстве долга и ответственности перед Богом за свой народ, тогда-то враг рода человеческого через покорных себе людей и стал отстреливать таких царей, взрывать их бомбами и, наконец, совершить ритуальное убийство и жертвенное сожжение.

Почему Господь допустил это? По вере нашей. Раз не было веры, то и недостойны были мы такого царя. Получили то, что заслужили — диктатора, который железной рукой навел страх и порядок.

Царя невозможно избрать путем демократических выборов, его Бог дает. Нам остается только просить Его об этом, молить день и ночь, если мы хотим пожить по-человечески перед Вторым славным пришествием Спасителя.

Итак, Россия – это модель мира, эксперимент по глобализации. Наша история показала, что Россия может существовать только на фундаменте православной веры. Слабеет вера – и страна, цивилизация быстро катится к разрушению, распаду. Не то же ли происходит и с бывшим христианским миром?

Вопрос вопросов человеческой истории – это управление, власть. Широко известно выражение апостола Павла: «Несть власть, аще не от Бога», – его цитируют и противники Православия, стремясь этим доказать его якобы ошибочное отношение к власти. Неужели и фашистская диктатура, и диктатура большевиков, Пол Пота и прочих деспотов – от Бога? Неужели всякую власть Церковь должна благословлять, молиться за нее?

Особенно много нападок на Православие в связи с тем, что оно считает наиболее естественной и здоровой властью самодержавие царя. Наша «официальная Церковь», то есть священноначалие, епископы даже стараются нигде не упоминать о том, что монархия – идеал государственного устройства для христиан.

Почему именно монархия? Потому что это вытекает из самого устроения человека. Как у человека есть «царь в голове» – дух, ведающий истинное и неистинное, должное и недолжное, добро и зло, красоту и безобразие, – так и в обществе должен быть царь. Если дух в человеке не исполняет свое предназначение, а уклоняется в самолюбование и самоугождение, то все силы души идут вразброд, а вслед за ними и тело начинает слабеть и разрушаться. Так и в обществе, если нет выразителя общей веры, общих идеалов, общей цели, общей воли, силы общества приходят во взаимную вражду и самоуничтожение.

Пушкин перед концом жизни выразил идею русской монархии просто: «Должен быть один человек, стоящий выше всего, выше даже закона». Позднее Л.А. Тихомиров сказал о том же по-своему: «К выражению нравственного идеала способнее всего отдельная человеческая личность, как существо нравственно разумное, и эта личность должна быть поставлена в полную независимость от всяких внешних влияний, способных нарушить равновесие служения с чисто идеальной точки зрения». ¹¹

Такой взгляд на власть немыслим в европейской цивилизации. Недаром там пытаются превыше всего поставить закон. Но закон – всего лишь средство, а не цель. Закон существует для охраны человека, а не человек – для исполнения закона, такова русская православная идея.

Однако простое возвращение к монархии дореволюционного образца нелепо и невозможно. Если та монархия – лучшая форма правления, то почему царь не спас Россию в 1905-1917 годах? Почему самодержавие пало?

Действительно, почему? Спас или не спас Россию царь – не нам судить. Она пока жива, может быть, именно благодаря его жертве. А что касается вопроса, почему пало самодержавие, то давайте посмотрим в суть. Царская власть основана по образу и подобию власти Вседержителя. Так задумывалось, но так ли было сделано? Создатель имеет абсолютную власть над всем своим творением, но разве он вмешивается в повседневную жизнь человека? Разве навязывает ему в каждом деле свои решения? Нет, он предоставил человеку свободу воли и свято ее соблюдает. Только жизнь и смерть человека остались во власти Бога.

Люди очень хотели, чтобы Богочеловек стал их земным царем, особенно после того, как Он один накормил пять тысяч, затем еще четыре тысячи семей. Однако это вовсе не входило в Его планы. Ведь если детям не давать самостоятельности, всё решать за них, кормить и одевать их всю жизнь, то они никогда ничему не научатся.

Такова должна быть и царская власть. Это должна быть последняя инстанция, когда решаются вопросы жизни и смерти народа, страны и конкретного подданного. Когда объявлена или фактически начата война со внешним врагом или гражданская война, тогда вся полнота власти должна автоматически переходить в руки царя. В остальное время народ должен решать сам, как организовать свою жизнь. Пусть он выбирает парламент или Думу, пусть выбирает даже премьер-министра или президента. Пусть будет демократия либо аристократия, либо сочетание того и другого. Пусть пробуют, учатся.

Более того, все формы правления – это социальные изобретения, которые могут и должны работать, как и формы собственности. Но каждому инструменту – свое назначение, своя функция. Можно и нужно соединить все социальные изобретения, в том числе все формы правления. На местах выборная власть – лучшая форма, поскольку там люди знают, кого выбирают. Главы районов и городов могут выбрать и главу самоуправления в губернии, который будет сотрудничать с наместником царя в губернии. Один из них ответствен перед царем, другой – перед народом. Один служит интересам всей страны, другой – интересам ее частицы.

Чем же будет заниматься царь в мирное время? Тем же, чем и Царь Небесный – индивидуальной работой. Создатель не делает публичных выступлений, Его задача – спасти каждого, поэтому он беседует с каждым индивидуально, ежедневно творит чудеса, но только для спасения конкретного человека.

Поэтому в Конституции должно быть прописано, что в мирное время царь ведет прием по личным вопросам, дает рекомендации должностным лицам по их просьбе, милует преступников и налагает вето на решения территориальных, экологических, генетических и демографических вопросов. Ибо эти вопросы касаются жизни и смерти всего народа. Можно предусмотреть еще ряд вопросов, неверное решение которых может стать причиной гибели народа, страны, и следовательно, конечное решение их должно быть правом царя.

Вот, собственно, и все. Таким образом, наследственный царь станет настоящим гарантом сохранения народа, страны, станет независимым «экспертом» для политических вождей народа. Именно его некоторая отстраненность от решения повседневных проблем и даст ему возможность лучше видеть большое, общее, видеть путь, по которому движется страна.

Наличие такого царя в стране резко снизит градус политической борьбы. Кто бы ни победил на выборах, они будут знать, что есть власть и над ними. И народ будет спокойнее – на крайний случай у него есть царь, который не даст погибнуть. И самое главное – вмешательство иноземных «доброжелателей» в процесс демократических выборов потеряет всякий смысл, ибо любой кризис в стране автоматически передает власть в руки царя, а его не подкупишь и не убьешь. Убить можно конкретную личность, но место царя автоматически займет другой.

Обратите внимание: процесс выборов в «демократических» странах широко и живо обсуждается в прессе, а выборы в монархических государствах – Великобритании, Японии, Швеции, Норвегии и пр. – проходят как-то незаметно, спокойно. Видимо, потому, что эти выборы не становятся ареной клановой борьбы – она бесполезна, политический кризис автоматически отстранит их от власти.

Наконец, еще один аспект. Испытание властью – самое тяжкое искушение для человека. Поэтому царь должен готовиться к своему служению с рождения. Именно факт наследственности его власти станет лучшим противоядием против тщеславия и самодурства. В том, что он царь, его заслуги нет, это Божия воля. Стало быть, и ответственность – перед Богом, а Его не обманешь. Гордиться нечем, а служить обязан, готовься с младых ногтей. Царское служение – религиозное по своей природе и сути.

Подытожить эти рассуждения можно двумя словами: «Соединяй противоположное».

Мы верим, что Россия найдет свою естественную форму общественного устройства, что православный царь станет гарантом ее устойчивости и развития. Под властью православного царя христиане и мусульмане, сотни национальностей и племен прекрасно уживались и будут уживаться. В подражание России и остальной мир изберет себе царя и создаст единую религию. Но это будет не Богоданная религия, а человеческое измышление. Соответственно, и царь будет не Богоданным, а самозванцем.

Но, помимо верховной власти, народу нужно и самоуправление. Без него, как показала наша же история, народ тоже дичает. Для развития самоуправления нужно использовать все формы, все социальные изобретения.

В экономической, а правильнее сказать, хозяйственной политике нужно вернуть здравый смысл, помнить, что главный экономический показатель – рост населения. В нем концентрируется всё. Нужно дать возможность каждому мужчине построить или купить для семьи жилище – дом или квартиру, – нужно дать возможность народу кормить себя самому, не ввозя то продовольствие, которое можно самим вырастить. Нужно одевать и обувать себя самим. Жизнь за счет торговли нефтью и газом плоха не только потому, что рискованна – вдруг цены упадут, вдруг добыча резко снизится, – а потому, что безнравственна. Надо самим себя кормить, одевать, строить себе жилье. Иначе мы превратимся в животных – торгующих ресурсами, но не умеющих ничего делать, создавать.

Заключение к третьей части

Источник пассионарных толчков, конечно же, Создатель. Именно Он создает этносы и ведет их путями земной жизни, выполняя, как сказано в Откровении, троякую задачу:

познание Человеком добра и зла («выбери добро и жизнь»; «ищите прежде Царствия Божия и правды его и это все приложится вам»);

овладение Человеком своими сущностными силами («будьте совершенны, как Отец ваш небесный»;

отбор личностей для Царства Небесного («много званых, но мало избранных»).

Исторические этапы, фазы развития этносов-цивилизаций определяются степенью зрелости и активности социальных институтов. Сами же институты появляются на свет в определенном порядке в соответствии с природой человека. Как в процессе развития личности навыки мышления, чувствования, желаний и волевых усилий закрепляются в идеальных структурах самоуправления, так и в истории народа навыки в том же порядке формируются и закрепляются в социальных институтах. Эти институты представляют собой также идеальные образования, понятия, отношения. Социальные институты существуют в сознании народа, но руководят практической, материальной деятельностью народа, это «идеи, которые овладевают массами».

Социальные институты являются «продолжением» душевных сил, инструментами мышления, чувства и воли, поэтому они по своим качествам подобны силам души, данным человеку от сотворения. Чтобы социальные институты стабильно и слаженно работали, над ними должна быть верховная власть, подобно духу в человеке. Эта власть должна быть духовной. Это не значит власть церкви, это власть духовных идеалов – нравственных, эстетических, мировоззренческих. Верховная власть лучше работает, когда она персонифицирована в личности верховного правителя, монарха. Он является естественным, «природным», а точнее, богоданным гарантом сохранения цивилизации-этноса.

Старение и умирание цивилизации-этноса – это следствие размывания идеалов, их забывания новыми поколениями, равнодушием к ним. Когда на смену духовным идеалам, положившим начало этносу, приходит безыдейность, безсмысленность существования, этнос как духовная сущность умирает. Новый этнос может народиться только под влиянием новых духовных идеалов. Не будет идеалов – не будет этноса, будет стадо «социального материала», которым будут управлять те, кто сохранил хоть какие-то идеалы.

Общество – продукт человеческой активности, оно рождается из природы человека, а именно – из идеальной природы, из сознания. Больна природа – больное и общество. Поэтому цивилизации умирают. Для того, чтобы общество было избавлено от тех изъянов, которые отравляют нам жизнь, необходимо, чтобы изменилась, преобразилась, восстановилась природа человека. Но сам человек не может изменить свою природу, это может сделать лишь Тот, кто сотворил человека. И Он это делает, но только с согласия самого человека и при участии самого человека (метанойя – покаяние).

Такое сотрудничество Бога и человека принято называть синергией. Не следует путать наукоподобную теорию синергетики с синергией. Синергетика – это попытка объяснить возникновение мира из хаоса какими-то законами, внутренне присущими самой материи. Попытка эта не удалась, более того, самый авторитетный автор, писавший на эту тему, бельгийский ученый русского происхождения И. Пригожин прямо утверждает, что синергетика не решила и вряд ли сможет решить проблему возникновения структурированной вселенной. ¹²

Итак, с чего началась история – с вопросов, кому и чему верить, кому повиноваться и повиноваться ли, чего хотеть, к чему стремиться, – тем она и закончится.

Есть ли будущее у России? На этот вопрос чаще всего отвечают так: это, мол, зависит от нас, оттого, сумеем ли мы объединить усилия, собраться, выбрать цель, национальную идею…

Как будто речь идет о колхозе или фирме какой-нибудь. Да и колхозов-то много ли спаслось? На наши деревни без слез смотреть невозможно. Судьбы стран, цивилизаций больше зависят от Бога, чем от людей. История показывает, что цивилизации возникают не там, где люди сумели договориться и объединиться (люди не могут договориться даже в одной бригаде, в одной семье), а там, где Бог посылает пророка и вождя. Люди могут объединиться только вокруг кого-то, вокруг личности, а не вокруг идеи, будь она хоть самой государственной и национальной.

В основе цивилизаций лежит вера, духовный выбор. Но только основой цивилизация не заканчивается. Должна возникнуть культура – система социальных институтов, хозяйство, наука, образование. Все ли возможные варианты духовного выбора перепробовало человечество? Есть ли хотя бы теоретическая возможность возникновения новой цивилизации? Есть. Ведь вполне христианской цивилизации еще, по сути, не было. Западная цивилизация, как обнаружилось в пору ее зрелости, выбрала пользу, благополучие, комфорт, а не истину, проповеданную Христом. Византия приняла христианство уже в зрелом возрасте, когда ее культура уже была создана Римской империей.

Россия, как и Запад, восприняла христианство в пору юности, когда едва-едва возникли первые социальные институты и общественное разделение труда. Но и в России христианство недостаточно пропитало все поры, все формы жизни. Вера русского народа была искренней, но неискушенной, неглубокой, поэтому она была похищена в «век просвещения», подобно тому как зерна, павшие на дорогу, расхищают птицы. А Россия – это и есть большая дорога. С запада на восток и с севера на юг. Она началась с Великого водного пути из варяг в греки и всегда оставалась «проходным двором», через который шли народы.

Подлинно христианские основания цивилизации могут дать альтернативу и рынку, и карточной системе распределения, и демократии, и тоталитаризму. Возможна и на земле жизнь на христианских основаниях. При этом рай все равно не будет построен, но и ад не будет поглощать ежедневно тысячи людей. В православной литературе нет полного образа земного общества, устроенного на христианских основаниях. Христианскую цивилизацию еще только предстоит создать, а это поле для творчества всего народа, а не отдельного пророка или партии самых мудрых.

Но одной голой идеи, одного стремления жить по-христиански мало. Люди не пойдут на жертвы ради идеи. Людям нужна живая истина, живое чувство, живой лидер. Возрождение России, ее путь в будущее возможен только при одном условии: если Бог пошлет нам благодать и царя православного, вокруг которого нам захочется объединиться, за которым пойдем все мы – православные и мусульмане, атеисты, и буддисты, консерваторы и модернисты и прочие, и прочие.

Для возрождения, воскресения нашей цивилизации и страны нужна духовная энергия. Название ей – благодать, или просто сила. Обретя ее, легко ломаешь хребет самому застарелому своему греху, против которого, казалось, нет никаких сил бороться.

Именно такая сила, только гораздо большая, помогала первым христианам легко восходить на костер и на крест, а русским – построить православное царство на территории от Черного и Балтийского морей до Тихого океана. На территории, которая уже сейчас кажется невероятной для одного государства, а скоро будет восприниматься просто как легенда, эпическое преувеличение.

Такая сила помогала православным терпеливо сносить рои кочевников и прочих желающих откусить от их труда. Православные трудились, не смущаясь тем, что их грабят и обворовывают, и обманывают. Они смиренно кормили всех паразитов, питавшихся их силами презиравших их, смеявшихся над ними: «Битый небитого везет», «Дураков работа любит».

Возродить православную Россию могут только «дурачки», фанатики, которых не пробьешь никакими насмешками и не отвратишь от труда никаким паразитизмом.

А по всем человеческим законам у России будущего нет. Россия проигрывает войну – информационную, идейную, экономическую. Хозяйство за годы «перестройки» разрушено больше, чем за время Великой Отечественной войны, население убывает по миллиону в год, у России аннексировали 14 территорий и ежегодно взимают контрибуцию размером в миллиарды долларов. Выход к Балтийскому морю снова сужен до маленького оконца, прорубленного еще Петром Первым, выход к Черному морю, того и гляди, скоро отнимут вместе с Северным Кавказом.

Главный же признак старения, дряхления нашей страны-цивилизации – в том, что никто и не думает о будущем, никто не устремлен в будущее. Люди старших поколений смотрят в прошлое: «Как хорошо было!». Люди молодые смотрят в текущий день: как «делать деньги». А если будущее никого не интересует, то оно и не придет.

Заключение

Итак, с православной точки зрения, самоактивностью обладает лишь мир идеальный (Небо), именно идеальное оплодотворяет материю (Землю).

Почему живые системы самоактивны? Какая сила соединяет несоединимое, движет молекулы против силы земного тяготения? Наконец, почему живое не растет бесконечно, а, достигнув своей зрелой формы, прекращает расти, но продолжает жить? Ответов на эти вопросы нет, есть только постулаты, которые являются предметом веры. С православной точки зрения, источник активности живых систем нематериален, это – душа, то есть идеальная система, управляющая материей.

Расшифровавшие геном человека ученые были разочарованы: около половины информации, содержащейся в нем, «рассказывает»... о червях. Есть информация обо всех живых организмах Земли, но очень мало информации о собственно человеческом теле. Генетики и биохимики пришли к выводу, что набор хромосом не может «знать», какой должна быть готовая органическая форма. Это и неудивительно. Хромосома – это своего рода строительная организация, которая умеет строить, но что именно надо построить, знает только «заказчик» – душа. Какова душа, таков и организм. Поэтому живые объекты принято называть одушевленными.

Говоря об идеальном, надо отметить, что оно вовсе не так безобидно, как «просто мысли», тем более – пустые мечты и фантазии, витающие в голове отдельного человека. Оно способно в корне менять нашу жизнь, приводить к войнам или миру, к безумию или гениальности, к преступлению или творчеству.

С православной точки зрения, мир идей, идеальное – первично по отношению к материальному. Ничто не может возникнуть, случиться в материальном мире, если на то нет воли Творца, Вседержителя.

Но Писание утверждает, что идеальное есть двоякого рода: идеи, наделенные волей (духи), имеют тончайшую материальную (энергетическую) оболочку. По свидетельству святых отцов, такие идеи-духи – это господства, власти, силы, начала, архангелы и ангелы. Выше всех – серафимы и херувимы. Мир идей-духов (Небо) также сотворен. Сам же Творец бестелесен, идеален, не имеет никакой оболочки, чистый Дух..

Человек может проникать умом в мир идей, но делать это нужно с соблюдением «техники безопасности». Войны в мире идей молниеносны, и окажись человек там без своего «скафандра»-тела и без защиты Отца, он мгновенно будет «размазан», рассеян и уничтожен как личность. Там нет времени, поэтому человек, несмотря на земные тысячелетия, в мире идей – молодое, только что сотворенное существо. Самовольные и самонадеянные «прогулки» по миру идей, особенно идей-духов, наделенных волей, очень опасны. Поэтому занятия магией, оккультизмом, спиритизмом часто приводят к безумию и самоубийству. К этому же приводят и «контакты с инопланетянами».

Человек должен научиться ориентироваться в мире идей, делать выбор. Отец говорит ему: «Вот я даю тебе выбор – добро и зло, жизнь и смерть. Выбери добро и жизнь» (Быт.). Заметьте, выбери не что хочешь, а добро и жизнь! Потому что хотения, желания человека часто несамостоятельны, они внушены, навеяны ему. Он еще слишком неопытен, чтобы отделять свои желания от внушенных.

Наш материальный мир – как детская комната, где с помощью игрушек – материальных предметов и процессов – мы усваиваем идеи, учимся разбираться в них. Скажете: хороша детская – столько страданий! Страдания проистекают от гордости, эгоизма, поселяющегося в человеке и действующего в нем. Это мучительно, но человек сам захотел познать добро и зло.

Здесь напрашивается детский вопрос: «Почему же Бог сразу не уничтожил дьявола и его слуг? Почему оставил зло?». Попробуем объяснить по аналогии.

Благодаря чему наши глаза могут видеть? Благодаря тому, что есть свет и тьма. Каждый, кто в детстве рисовал, сталкивался с проблемой, как нарисовать нос. Глаза и губы можно очертить линией, волосы тоже. А нос линий не имеет, разве что ноздри, но их не видно, когда лицо смотрит прямо на нас. Как же рисуют художники? С помощью тени, которую отбрасывает нос.

Известна китайская пословица: «Трудно поймать черную кошку в темной комнате». Но ведь и белую кошку в белой комнате, где, благодаря ровному освещению, отсутствуют тени, тоже невозможно увидеть.

Слепому приходится ощупью изучать окружающий мир и запоминать, где что находится и какой оно формы, какого объема. Хорошенько запомнив, он может передвигаться без риска стукнуться, запнуться и разбиться.

А мастер своего дела может работать с закрытыми глазами. Опытные солдаты соревнуются в разборке и сборке автомата с завязанными глазами, музыкант не глядя находит нужные клавиши. На родной улице человек уверенно идет и темной ночью. Почему люди могут обходиться без помощи зрения? Потому что память их хранит образы предметов, их взаимное расположение, их отношения.

Вот таким же образом память человека должна напитаться образами, формами зла, чтобы человек мог оберегаться, обходить его, не впадать в него. «Ага! – скажет кто-нибудь. – Значит, я не виноват, что грешу, зло необходимо познать!». Но Спаситель говорил: «Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит». ¹³

Творец оставил существовать злых духов для того, чтобы дать свободу человеку, свободу от необходимости делать зло, которое нужно изучить. Выбери добро и жизнь, сказал Он человеку. Зло и без тебя есть кому делать. Иоанн Златоуст утверждал: «Потому Он (Бог) и уготовал геенну, что Он – благ». ¹⁴

В этом проявилась Божественная любовь. Как врачи делают нам прививки от болезней, вводя ослабленные болезнетворные микробы, так и Господь дозволяет микробам зла нападать на нас, не давая им, однако, власти над нами, охраняя нашу свободу воли. Наш народ метко выразил это в поговорке: «Силен чёрт, да воли ему не дано».

«А зачем вообще это зло познавать? Ведь если уничтожить источник зла – дьявола, то и зла не будет?» – еще один детский вопрос. Увы, будет. Потенциальный источник зла – в человеке, в его свободе воли и способности творить, рождать идеи, которые реализуются в объективном мире.

Поэтому первое, чему должен научиться человек, прежде чем получить свободу творить миры, – это контролировать самого себя, управлять собой.

На земном этапе жизни существует тайна личности, поскольку люди не способны прямо видеть души и их состояние (за исключением святых, которым дается духовное зрение). Но по выходе из тела душа почти утрачивает тайну, души общаются телепатически, поэтому содержание сознания отдельных личностей становится общедоступным. Всё тайное становится явным, человек становится существо-рой, общность, единство и неслиянность личностей, всечеловек. Во главе этой общности стоит естественный царь – Сын Божий, Богочеловек Иисус Христос.

Для создания такой общности происходит отбор: «Двое в поле – один берется, другой оставляется. Две мелют – одна берется, другая оставляется». Потому что слишком высока и ответственна задача человека – он должен быть добрым воином, противостоящим злу, не подверженным соблазнам. Создатель не бросил человека на Земле – кто выживет, тот выживет, кто спасется, тот спасется. «Сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя; и ты некогда, обратившись, утверди братьев твоих». ¹⁵

Он спасает свое создание.

При отборе важны именно не ум и талант (то и другое дает Бог), а метафизический орган чувств – сердце, его выбор. Если сердце выбирает гордость, самолюбие, такой воин отбраковывается – он не годится быть в составе всечеловека, он ненадежное звено.

Выбор зависит от человека. Некоторые прямо заявляют: «Лучше я сейчас наслажусь, возьму от жизни всё, а потом буду гореть – ну и ладно!». Что ж, человек сделал выбор. Богу не нужны подневольные рабы. Но тот, кто решает стать рабом Божиим, служить Правде, Благу, Жизни в результате получает высшую, неслыханную свободу – свободу творить целый мир, новую землю и новое небо, где будет место и наслаждениям, и труду. Свободу быть помощником, сотрудником, учеником Богу, свидетелем величия и всемогущества своего Творца.

Когда же закончится отбор личностей для «сборки» всечеловека? По учению святых отцов, когда число избранных личностей достигнет необходимой полноты. В Церкви существует предание, что число это равно числу ангелов (треть от общего числа), которых Денница увлек за собой, низвергаясь с Неба. Впрочем, Создатель говорил, что пощадит Содом и ради десяти праведников. Значит, пока Земля будет рождать хотя бы десять праведников, жизнь её продолжится.

Ответы на вопросы о том, существует ли история и есть ли в ней смысл, зависят от тех первоначальных недоказуемых допущений, на которых основывается ход рассуждений. То есть на вере. Православная вера утверждает, что человек сотворен для управления Землей, для деятельности. В деятельности он овладевает своими силами, познает добро и зло.

Деятельность человека, развиваясь, вырастает в «дерево», которое корнями своими проникает в Землю – в материальный мир, а кроной уходит в Небо – в мир сознания. Человек существует в двух мирах, соединяет их. Средством соединения являются знаки, символы, орудия. Устанавливая отношения между индивидами, личностями, человек создает общество, которое представляет собой огромную систему деятельности, в которую каждый новорожденный должен вписаться, влиться на ходу. В обществе происходит ускоренное развитие человеческих сил, сохранение, передача культуры.

В обществе же происходит и познание человеком добра и зла, красоты и безобразия, истины и лжи – словом, его духовное развитие. Человек – это единство и неслиянность личностей, это единство и взаимодействие материального и идеального, это субъект и объект управления. Это воплощенная гармония, образ и подобие Бога. Но чтобы достичь подлинного богоподобия, нужно научиться управлять собой, очистить себя, принуждать себя. Царство Божие усилием берется, и принуждающий себя стяжает его.

Заканчивая наше исследование, мы должны признать, что оно весьма несовершенно, сохраняется еще путаница в понятиях, в особенности не удалось четко различить понятия, касающиеся общественной жизни. Но создать православную систему наук – дело коллективного труда. Придут другие и сделают лучше.

Общество, основанное на подлинно христианских началах, еще не было создано на земле. Были три попытки, благодаря которым достигнуто невиданное прежде развитие человеческих сил, но во всей глубине и чистоте христианские идеалы нигде не стали фундаментом общества. В западной цивилизации, как показала история, пересилили антихристианские устремления к наживе, к материальным благам. Истинным богом Запада стали деньги.

Византия восприняла христианство, когда вся культура Римской империи уже была создана, глубоко перестроить жизнь на новых основаниях Восточной Римской империи не удалось. Русь приняла христианство как раз вовремя, в пору юности, создания собственной государственности и культуры. Вера русского народа была искренней, но неглубокой, неискушенной. Поэтому социальные институты и науки Россия наивно заимствовала у Запада, что и привело к утрате веры в XIX веке.

Россия дважды начинала строить свою цивилизацию практически с начала – во время татаро-монгольского нашествия и во время Великой смуты, затеянной боярством. Теперь нам дается третья попытка. Необходимо перестроить жизнь на подлинно христианских, православных началах. А для этого необходимо почистить авгиевы конюшни всех наук, заполненных идеологической ложью. Сделать это надо, поскольку современное общество немыслимо без наук.

Работа по переосмыслению научных данных поможет в дальнейшем в переосмыслении и перестройке всех социальных институтов на новых, православных основаниях. Православная цивилизация будет создана. Все силы апостасийного мира бросит на нее враг рода человеческого, но и врата адовы не одолеют ее.

Вместо эпилога. О смысле жизни человека

Вернемся к вопросу, с которого мы начали книгу. Понять смысл жизни человека, его предназначение самому человеку было невозможно, ибо не он сам себя создал и не мог знать, для чего. Человеческий разум за тысячи лет «выжал всё» из себя, что мог, в поисках смысла. Об этом хорошо говорил профессор Казанской духовной академии Виктор Иванович Несмелов в публичной лекции в 1898 году. ¹⁶ Его уникальная лекция заслуживает подробного изложения.

Он начал с того, что первые люди под влиянием чуждой и враждебной им духовно-разумной силы впали в иллюзию и захотели сделаться богами. Эта иллюзия явилась отрицанием действительно, поэтому неудивительно, что действительность повседневно отрицала эту иллюзию: голодом, холодом, болезнями, необходимостью тяжкого труда. «Но одно уже то обстоятельство, что человек мог обольстить себя желанием божественной жизни, что он мог не удовлетвориться своим действительным положением в мире и отвергнуть это положение, – одно уже это обстоятельство само по себе доказывает, что человек – не случайное порождение земли и не прирожденный раб природы», – утверждает В.И. Несмелов. Человек не только живет, но и дает себе отчет о собственной жизни. У него появляется мысль, что он может жить не как придется, а как хочется.

В этом своем стремлении он подчинил себе животных и растения, изобрел ремесла и разные виды промышленности и таким образом во многом оградил себя от случайностей природы. При этом он вынужден был выработать и правила коллективной жизни и деятельности, ввести законы, власть, собственность, ограничивая личную свободу ради расширения этой же свободы перед силами природы.

«В грандиозном развитии этих самых процессов культуры и цивилизации человек постепенно преобразовал весь земной мир и сделался наконец царем его. Но гордое владычество над миром не дало ему даже и капли того счастия, в содержании которого действительность совпала бы с мечтой человека и в мятежную душу его возвратился бы утерянный рай. Для достижения своего счастья в течение многовековой истории своей он потратил безмерную массу труда и пролил целое море крови и слез, а между тем резкое противоречие между злом действительной жизни и благом желанной не только не изгладилось в нем, но и с каждым шагом в его развитии раскрывается все шире и шире».

Парадоксальным образом освобождение от сил природы порабощает человека другим силам. Содержание жизни человека никак не соответствует тому принципу, которым он руководствовался, создавая цивилизацию. И это постоянное несоответствие понуждало пытливые умы обращаться к точнейшему определению самого принципа: а в чем же заключается истинное благо для человека? Или, говоря проще, в чем счастье?

«Теоретическим решением этого вопроса всегда занималась философия, и она еще в давние времена выработала три различных решения его. По одному решению благо жизни заключается в удовольствии, по другому – в достижении личной и общественной пользы и по третьему – в добродетели. Первое из этих решений следует признать основным, второе же и третье -дополнительными, потому что польза и добродетель всегда могут рассматриваться как наилучшие средства к достижению удовольствия. Но дополняя основное решение проблемы блага, второй и третий ответы, очевидно, дополняют его только со стороны его определенности, потому что к содержанию его они не только ничего не прибавляют, а напротив – значительно его ограничивают. Второй именно ответ говорит, что не всякое удовольствие есть благо, а только полезное удовольствие, третий же ответ идет в этом отношении еще дальше, потому что он говорит: не всякое полезное удовольствие есть благо, а только нравственно-полезное удовольствие».

Затем философы разделились на два течения. Одни из них находили счастье, благо вне человека, во внешнем мире, в материальных благах, условиях жизни. Другие искали счастье внутри человека, в бесконечном самоусовершенствовании человека. Первый принцип получил название утилитаризма, второй – идеализма. Если первый принцип понятен не нуждается в оправдании, то второй как раз нуждается. Если для самоусовершенствования человека необходимы ограничения, скорби, страдания, то для чего же самоусовершенствование?

За тысячи лет мыслители перепробовали всё, исходя, однако, из одной посылки: счастье должно быть связано с удовольствием для человека. Другое дело, что удовольствия эти должны быть нравственно отрегулированы, «отсортированы», что ведет к неизбежному ограничению свободы воли. Между тем счастье как цель и смысл не может быть достигнуто без свободы воли. Все философии, созданные человеческим разумом, не могли подняться выше того, чтобы определить благо как благо для всех людей, и только поэтому – для отдельного человека. Другими словами, философия блага, по сути, сводилась к идее коммерческой сделки: благо для каждого есть результат выполнения взаимных обязательств в коллективной жизни. Жизнь каждого имеет смысл постольку, поскольку она полезна для общества. Ну, а в чем же тогда смысл жизни общества?

Последователи принципа идеализма полагали смысл жизни в совершенствовании личности, в нравственной чистоте. К числу таких философов относился, например, Лев Толстой, который понял Евангелие только как продукт человеческой мудрости. «Ценность» Евангелия он видел только в его пользе для устроения человеческого общежития. Нравственность выражается в отношении к людям. Но беда в том, что не только мы определенным образом относимся к людям, но и они относятся к нам. А они могут и унижать, и преследовать нас. Как следует реагировать? Если защищаться, то придется пожертвовать нравственной чистотой, которая составляет смысл жизни, если смиренно терпеть, то всю жизнь страдать и уходить в могилу с приятным сознанием выполненного долга. Долг выполнен, ну и что? Такой смысл жизни не мог удовлетворить.

«Заставлять человеческую личность жить и страдать без всякой для нее самой цели – лишь в качестве простого орудия для достижения посторонних целей – это значит: все предписания высокой морали заранее превращать в пустые слова, потому что в себе самой личность не найдет тогда ровно никаких побуждений, чтобы исполнить эти предписания», – пересказывает В.И. Несмелов результаты многовековых размышлений философов. Самоотвержение ради самоотвержения так же бессмысленно, как и самоубийство.

Наконец, множество людей, не имеющих склонности к философии, просто отказываются искать смысл жизни. Жить – да и всё, желательно с удовольствием. Человек может, конечно, жить в мире по каким угодно соображениям или даже безо всяких соображений – потому только, что он явился на свет, но это недостойно его разума и свободы.

В этом заколдованном кругу вращалась мысль человека на протяжении тысячелетий. Появлялись идеи и о том, что смысл жизни может быть и не связан с удовольствиями, с благом, а может заключаться в идее развития разума. Так, у древнегреческих философов идеал человека покрывался идеалом мудреца, который совершает самую главную победу – победу над собой. Но остается невыясненным вопрос – победа ради чего?

Опять-таки, если смысл жизни человека в достижении блага как удовольствия, то основная масса людей была лишена благ, а следовательно, и смысла жизни. К сознанию этой бессмысленности жизни пришли еще древние цивилизации, из них некоторые еще живы на Востоке. Так, философия буддизма вышла из принципа бессмысленности жизни, но никакого решения не предложила, кроме стремления к небытию. Если смысла жизни нет, то разумнее не жить. Этого требовал разум человека.

Но если философия буддизма лишь отрицала смысл жизни, то римская философия времен заката империи прямо призывала к самоубийству.

Самостоятельно человек не мог открыть смысла собственной жизни. Именно поэтому, когда исполнилась полнота времен, когда люди перепробовали разные идеалы, разные смыслы жизни, создававшие разные цивилизации, и далее не могли ничего уже придумать, Создатель послал Своего Сына родиться человеком среди людей и открыть им смысл их жизни настолько, насколько они смогут вместить. Впрочем, эта цель была не главная, главная – спасение человека от греха, от вечной погибели. Однако одно другому не мешало, а помогало. Предназначение и смысл жизни человека, открытые Богом в Ветхом Завете, а затем в прямом общении Богочеловека с людьми, являются темой нашей книги с первых строк.

Характерно, что в поисках смысла жизни люди задают вопрос: «В чём он?». В этом вопросе под смыслом подразумевается объект – предмет, явление, качество, – которым можно овладеть, присвоить, чтобы пользоваться. Пусть это будет даже не богатство, а ум, мастерство, красота, талант. Всем этим можно так или иначе овладеть. Но вот беда: то, чем можно овладеть, мгновенно перестает быть смыслом жизни, как только этим овладевают. Видимо, смыслом может быть то, чем овладеть принципиально невозможно. Это может быть только дух, свободный по природе. Им нельзя овладеть, с ним можно только общаться.

Получается, для человека смыслом жизни, по меньшей мере, должен быть другой человек (ближний), для народа – только Бог. Вот о чем говорит Христос, отвечая ученикам: «Я есмь путь, истина и жизнь».

Христианство обещает человеку то самое участие в божественной славе, то самое богоподобие, ту самую абсолютную свободу, которых и жаждет дух человеческий. Но стать богоподобным нелегко, нужно трудиться над собой. Царство Божие силою берется. И человек труждающийся достигает его.

Прекрасный идеал, скажет почти любой, но ведь это сказка. Человек умрет – и в землю. Вот и все тебе богоподобие, и рай, и блаженство. Тут мы возвращаем читателя к введению, где речь шла о факте, на котором основана христианская вера.

Вера – не результат умопостроений. Не рассудок правит верой, а наоборот, вера – рассудком. Об этом неустанно повторяли святые отцы Церкви, это заметили и философы. Например, Фихте говорил: «Наша система мыслей часто только история нашего сердца». Не разум, а сердце выбирает, чему верить. Поэтому Создатель говорил человеку: «Сыне, даждь Ми сердце твое» (Притч. 23,26).

Научить вере нельзя. Ею можно только заразить, как и всяким чувством. Поэтому в Православии наряду с учением, изложенным в Священном Писании, имеется Предание – живой опыт духовной жизни, отношения к ближнему, который передается только при живом общении людей. Но не всем передается, а только тем, кто не утратил живое, естественное чувство. Естественное влечение к Богу выражается в том, что нас влечет красота, истина, добро. «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня; и Я воскрешу его в последний день», – говорит Богочеловек Иисус (Ин. 6-44.).

Закваска, положенная в тело человечества, пропитала всё. Даже языческие религии вынуждены были поднимать проповедуемые идеалы до высоты христианских. Самая наука нового времени стала возможной благодаря христовой закваске. Современные гуманистические идеалы, «общечеловеческие ценности» вынуждены хотя бы внешне быть похожими на христианские.

Христианство дало новое понятие о душе. В загробную жизнь люди верили и раньше, но не так. Например, египтяне бальзамировали покойников, вкладывали в могилы предметы, которые «понадобятся» в загробной жизни. И в других языческих религиях душу уподобляли телу. Христианство объяснило: душа – это мысли, чувства и желания. Это знания, опыт. Следовательно, есть смысл накапливать знания и опыт, которые можно взять с собой на небо.

Христианство дало идею единства Церкви земной и небесной. Это означает и единство поколений живших, живущих и будущих. На этом зиждется и национальное, этническое, цивилизационное единство. Сознание христианина «обитает» в ином времени, чем сознание язычника. Жизнь христианина движется не во дне, не в году, не в пределах земного бытия, а – в истории. История – от сотворения мира до Страшного суда и творения нового мира – становится временем обитания человека-христианина, а местом обитания – и Земля, и Небо. Таким образом, масштабы бытия христианина расширились до масштабов богоподобия.

Понятие о Церкви как о теле Христа – тоже совершенно новая категория мышления. Народ – тело, идея – правитель. Господствовать должен дух, а не тело, иначе будет ад уже на земле.

«Покайтесь, ибо приблизилось Царство Божие!» – с этих слов начал свою проповедь Иоанн Предтеча. Но покаяние – не единовременный процесс, а образ жизни, который трудно освоить, который требует долгого напряжения всех сил души. Бывает так, что новообращенные активно посещают церковь, молятся, постятся. Но со временем пыл ослабевает. Не получая немедленной награды за свои подвиги, люди уже не очень стараются. А некоторые, устав принуждать себя, даже говорят: «Я не просил создавать меня». Так же порой говорят и подростки своим родителям (или думают): «Я не просил меня рожать».

Родители теряются от таких слов, не знают, что сказать. А что отвечает Создатель? По слову святых отцов, Господь отвечает: Я полюбил тебя еще до того, как ты явился на свет. Ты есть плод Моей любви к тебе. В тебе говорит нежелание утруждать себя, ты не желаешь даже любви Моей к тебе, если она хоть чего-то от тебя ждет, требует. Ты бы позволил себя любить, если бы это никак не утруждало тебя, а только услаждало. Но для этого ты должен был создать себя сам. Ты этого не можешь, тебя создал Я. И создал для того, чтобы ты стал подобен Мне, чтобы ты мог творить. Для этого необходимо, чтобы ты научился любить не только себя, но и других. Только тогда ты сможешь творить, создавать что-либо. Любящий только себя творить не может. Да и не хочет.

Однако Я не навязываю свой любви, не хочешь жить со Мной – оставайся снаружи, во тьме кромешной. Но должен тебя предупредить, что там будут стон и плач, и скрежет зубовный, потому что там все – эгоисты, никто никому не поможет и не посочувствует.

Христос напомнил нам о двух заповедях, в которых «весь закон и пророки» – возлюби Бога и возлюби ближнего. Казалось бы, все просто, но почему так трудно дается эта простая наука? Почему в ответ на слова о христианской любви люди делают постное и лицо, говорят: «Да-да, это прекрасно», – а на самом деле это им скучно и неинтересно. Любить – это легко или трудно? Любовь – это удовольствие или страдание? Это жертва или приобретение? Можно ли представить любовь абсолютную, чистую?

Давайте разберемся на конкретных примерах. Представить такую любовь пытались писатели. Так, в повести «Гранатовый браслет» А. Куприн изобразил идеальный тип платонической любви, как он ее понимал. Телеграфист Желтков нежно и трепетно любит княгиню Веру издалека. Казалось бы, вот она чистая любовь. Но так ли она чиста? Зачем Желтков пишет ей письма, зачем послал дорогой подарок? Зачем сообщает ей о своей любви?

Истинные мотивы своих поступков человек зачастую не осознает. Так и Желтков не осознавал своих целей, но сами действия выдали скрытый мотив: он хотел взаимности, хотел, чтобы княгиня Вера полюбила его.

Но что значит замужней женщине ее воспитания полюбить кого-то, кроме мужа? Принесет ли это ей счастье? Конечно, нет, она будет страдать, разрываться. Об этом Желтков думать не хочет. О чем же он думает? О том, как он был бы счастлив, если бы… Словом, думал о себе, любимом. Его самоубийство вполне подтверждает то непомерное самолюбие, влюбленность в свои переживания, которые руководили им.

Очевидно, чистая любовь не привела бы Желткова к таким поступкам, чистая любовь не смутила бы ни княгиню Веру, ни самого Желткова, поскольку чистая любовь ничего не требует и не ждет. Но для Желткова и для других «несчастных влюбленных» такая безответная любовь – тяжка, невыносима, она – страдание. Хотя причина страданий – в самих «влюбленных», в их жажде любви других к себе.

Очевидно, чистая любовь – та, что не страдает от безответности, но сострадает любимому и сорадуется ему. Чистая любовь – восхитительно легка, они чиста от любых тяжелых эмоций, связанных всегда с самолюбием, гордостью.

Гораздо ближе к пониманию любви оказался драматург Г. Горин, написавший сценарий для фильма «Тот самый Мюнхгаузен». Горинский Мюнхгаузен говорит: «Слава безумцам, которые осмеливаются любить, зная, что они не бессмертны!».

И в самом деле, любить, зная, что возлюбленная будет стареть, болеть, страдать, а вместе с нею будет страдать и твоя душа – не безумная ли храбрость? Но любовь нерасчетлива, не ждет наград, не ищет пользы, не нуждается в причинах и оправдании. Она сама – причина, она – бог.

Можно быть атеистом, материалистом – и спастись любовью. Ибо лишь тот, кто готов ради жизни других пожертвовать своей и без того коротенькой жизнью, достоин жизни вечной.

Отношение Бога к сотворенному им человеку есть Любовь. А какое отношение между разумными можно назвать любовью? Отношение доверия, веры. Есть вера между людьми – есть и любовь. Вера и любовь – это две стороны отношения. И отношения человека с Богом – не исключение. Судите сами: Творец создал разумное существо, подобное Самому Себе, наделил это существо свободой воли.

Но кого он создал – друга или врага себе? Это неизвестно, потому что Он впервые создал такое существо, и никто ранее не создавал подобного, и человек свободен в своих чувствах и отношениях. Диавол утверждает, что Творец создал врага себе, а Создатель верит, что друга. Верит в человека!
И вера Его совершенна, неугасима, всесильна.

Конец и Богу слава.

Литература

• Авва Дорофей. – М.: АКТИС, 1991.

• Авдеев Д.А. Православная психиатрия. – Москва.: Цитадель, 1997.

• Бем-Баверк Е. Основы теории ценности хозяйственных благ. – Электронная версия, 2001.

• Белорусов С.А. Психология духовной зрелости личности в перспективе святоотеческого подхода. Святоотеческое богословие в современности. – Электронная версия.

• Берестов Анатолий, иеромонах, д.м.н.

• Большаков В.И. Грани русской цивилизации. -М.: 1999.

• Брянчанинов Игнатий, епископ. Слово о человеке. – Электронная версия, 2000.

• Брянчанинов Игнатий, святитель. Письма о христианской жизни. – Минск: Изд-во Свято-Елизаветинского монастыря, 2004.

• В чем спасение России. Пророчества старцев. – М.: Фаворъ, 2002. – 192 с.

• Василий Великий, епископ. Шестоднев. – Электронная версия.

• Войно-Ясенецкий, архиепископ Лука. Дух, душа, тело. – Машинопись.

• Вебер, Макс. Протестантская этика и дух капитализма. – Электронная версия.

• Гальперин П.Я. Введение в психологию. Учебное пособие для вузов. –
  4-е изд. – М.: «Книжный дом «Университет», 2002. – 336 с.

• Гармаев А.Ц. Этапы нравственного становления ребенка. – Челябинск, 1993.

• Григорий Нисский, еп. Об устроении человека. – Электронная версия, 2002.

• Григорий Палама, еп. Беседы. В 3-х т.т. – М.:, 1994.

• Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – Электронная версия, 2002.

• Гусарова Н.Ф. Возрастная психология. – Электронная версия, 2002.

• Данилевский Н.Я. Россия и Европа. – Электронная версия, 2002.

• Деньги, кредит, банки. /Учебник — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003.

• Дронов М., протоиерей. Отец психоанализа против святых отцов. – Электронная версия, 2000.

• Дюркгейм, Эмиль. Метод социологии. – Электронная версия.

• Ерохина Е.А. Стадии развития открытой экономики и циклы Н.Д. Кондратьева. – Томск, 2001.

• Ерохина Е.А. Теория экономического развития: системно-синергетический подход. – Электронная версия.

• Захаров А., священник, Вальков К., д.т.н. У порога вечности. – Электронная версия, 2000.

• Иерофей (Влахос), митрополит. Православная духовность. – Электронная версия.

• Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. — Электронная версия, www.pagez.ru

• Иоанн Златоуст. Собр. соч. в 12 т.т. – Электронная версия.

• Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа, СПб.: Издательство Л. С. Яковлевой, 1994 — 352 с.

• Каверин С.Б. Мотивация труда. – Москва.: Институт психологии РАН, 1998.

• Казин А.Л. Последнее царство. Русская православная цивилизация. СПб., 1998.

• Каган М.С. Человеческая деятельность. (Опыт системного анализа). – М.: Политиздат, 1974.

• Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности. – М., 1990.

• Клягин Н.В. Происхождение цивилизации. – М.:Инст-т философии РАН, 1996.

• Коуз, Рональд. Фирма, рынок и право. – М.: Дело ЛТД при участии изд-ва Catallaxy, 1993.

• Кречмер Э. Строение тела и характер. – М., 1924.

• Лазарь, архимандрит. О тайных недугах души. Электронная версия, 1998.

• Лебон Г. Психология народов и масс. – Электронная версия. http://soc.lib.ru/su/

• Леви-Стросс К. Отношения симметрии между ритуалами и мифами соседних народов. – Электронная версия.

• Леви-Стросс К. Структурная антропология. – Электронная версия. http://soc.lib.ru/su/

• Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения. В двух т.т. — Москва.: Педагогика, 1983.

• Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы и эмоции.- М.: Издательство МГУ, 1971.

• Лествица. – М.,1991.

• Ливанцев И.Е. История средневекового государства и права. – Санкт-Петербург, 2000.

• Лоргус, священник Андрей. Православная антропология. Курс лекций. Вып. 1. – М.: Граф-Пресс, 2003. – Электронная версия.

• Лосев А.Ф. История античной философии. – М.: Мысль, 1989.

• Лосский В.Н. Догматическое богословие. – М.: 1991.

• Максим Исповедник. Слова о любви. – Электронная версия.

• Мамардашвили М.К. Сознание как философская проблема. – «Вопросы философии», 1990, № 10.

• Марк Эфесский. О сущности и энергии. – www.pagez.ru

• Маркс К. К критике политической экономии.

• Маркс К. Введение.

• Маркс К. Экономически-философские рукописи 1857 – 1864 г.г. – Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 46, ч. I и II/

• Марутаев М.А. О гармонии мира. – «Вопросы философии», 1994, № 6.

• Маслоу А. Мотивация и личность. – СПб.: Евразия, 1999.

• Мизес, Людвиг ф. Человеческая деятельность. – Электронная версия, 2004.

• Нарочницкая Н.А. Россия и русские в мировой истории. / Главы из книги. – narochnitskaja.ru

• Невидимая брань.//Перевод с греческого епископа Свт. Феофана. – М., 1912.

• Несмелов В.И. Вопрос о смысле жизни в учении новозаветного откровения. — Электронная версия.

• Несмелов В.И. Наука о человеке. — Электронная версия. Сайт Казанской духовной семинарии.

• Никон (Воробьев), игумен. Нам оставлено покаяние. Письма. – Электронная версия.

• Осипов А.И. Путь разума в поисках истины. (4-е изд.). – Электронная версия, 2002.

• Основы социальной концепции Русской православной Церкви. – Электронная версия, 2000.

• Панарин А. Глобальное политическое прогнозирование. – Электронная версия.

• Панарин А. Православная цивилизация в глобальном мире. – Электронная версия, 2002.

• Парсонс Т. О структуре социального действия. – Электронная версия. http://soc.lib.ru/su/

• Парсонс Т. Система современных обществ. – Электронная версия. http://soc.lib.ru/su/

• Петров Г., священник. Евангелие как основа жизни. – Электронная версия, 1999.

• Печчеи, Аурелио. Человеческие качества. – М.: Прогресс, 1985.

• Платонов О.А. Русская цивилизация. – Электронная версия.

• Победа над последним врагом. Случаи воскресения из мертвых. – Электронная версия, 2001.

• Полтерович В.М. Институциональные ловушки. – Электронная версия, 2003.

• Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов. – «Экономическая наука современной России», 2001, № 3.

• Пригожин И., Янгерс. Порядок из хаоса. – Электронная версия.

• Раушенбах Б.В. О логике триединости. – «Вопросы философии», 1990, № 11.

• Репкин В.В. Развивающее обучение и учебная деятельность. – Рига, 1997.

• Роуз, Серафим. Православие и религия будущего. – Электронная версия.

• Русские философы. – М.: Изд-во «Книжная палата», 1996. – 324 с.

• Семке В.Я. Умейте властвовать собой, или Беседы о здоровой и больной личности. – Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1991.

• Скрипкина Т.П. Доверие как социально-психологическое явление. – Автореферат диссертации на соиск. ст. доктора псих. наук. – Ростов-на-Дону, 1998.

• Славин А.В. Проблема возникновения нового знания. – М.: Наука, 1976.

• Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. – Электронная версия.

• Смит Вера. Происхождение центральных банков. Перевод Е. Танхилевич.- Издательство KOLONNA Publication, 1996. Электронная версия.

• Соловьев В.С. Оправдание добра. (Нравственная философия). – Электронная версия.

• Солоневич И.Л. Народная монархия.- Электронная версия.

• Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. – Электронная версия. http://soc.lib.ru/su/

• Теоретическая социология: Антология: В 2 ч. / Пер. с англ., фр., нем., ит. Сост. и общ. ред. С. П. Баньковской. — М.: Книжный дом «Университет», 2002.

• Теплов Б.М. Ум полководца. – М.,1990.

• Тимофей, священник. Православное мировоззрение и современное естествознание. – М.: Паломникъ, 2004.

• Тихомиров Л.А. Монархическая государственность.- Электронная версия.

• Тихомиров О.К. Психология мышления. – М.: Издат-во МГУ, 1984.

• Тойнби А. Дж. Постижение истории. – Электронная версия.

• Феофан, святитель, Затворник. Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться. – Л., 1991.

• Финансы. Учебник. — М.: ООО «ТК Велби»Ю 2003.

• Фишер И. Покупательная способность денег. – Электронная версия.

• Франк С.Л. Предмет знания. Душа человека. – Мн.: Харвест – М.: АСТ, 2000.

• Франк С.Л. Смысл жизни. – «Вопросы философии», 1990, № 6.

• Франкл В. Человек перед вопросом о смысле. – Электронная версия.

• Франкл В. Духовность, свобода, ответственность. – Электронная версия.

• Фрейд З. Психология бессознательного. – М.:. Просвещение, 1990.

• Фромм Э. Иметь или быть? – Электронная версия.

• Хайек Ф.А. Дорога к рабству. – «Вопросы философии», 1990, №№ 10, 11, 12.

• Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. – Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, С. 23-178.

• Юнг К.-Г. Личное и сверхличное, или Коллективное бессознательное. – Электронная версия.

• Юнг К.-Г. Психологические типы. – Электронная версия.

• Ядов В. Социология в России. – Электронная версия. http://soc.lib.ru/su/

• Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем. — М.: Республика, 1994.

Примечания

•  ¹⁾  С. Хантингтон. Столкновение цивилизаций. — Элнетронная версия.

•  ²⁾ Панарин А.С. Православная цивилизация в глобальном мире. — Электронная версия.

•  ³⁾ www.narochnitskaja.ru

•  ⁴⁾  Цит. по книге: Иоанн, митр. С-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа. — Электронная версия.

•  ⁵⁾ Н.В. Клягин. Происхождение цивилизации. — М.: Инст-т философии РАН, 1996.

•  ⁶⁾ Кор. 15, 36.

•  ⁷⁾ Лк. 5, 36-39.

•  ⁸⁾ Н.И. Ульянов. «Русское и великорусское». — Цит. по книге: Русские философы. — М.: Книжная палата, 1996. — 324 с.

•  ⁹⁾ Цит. по книге митрополита Иоанна (Снычева) «Битва за Россию».

•  ¹⁰⁾ С. Глазьев.

•  ¹¹⁾ Л.А. Тихомиров. Монархическая государственность. — Электронная версия.

•  ¹²⁾ Пригожин И., Янгерс. Порядок из хаоса. — Электронная версия.

•  ¹³⁾ Мф. 18:7.

•  ¹⁴⁾ Свт. Иоанн Златоуст. Творения. Т. XI. Кн. 2. — СПб. 1905. С. 905

•  ¹⁵⁾ Лук. 22:31-33.

•  ¹⁶⁾ В.И. Несмелов. Вопрос о смысле жизни в учении новозаветного откровения. — Электронная версия.

ОГЛАВЛЕНИЕ:

Пролог
Введение

Часть первая. Личность

Введение
Глава 1. Происхождение человека
Глава 2. Устроение человека

Устройство тела
Устроение души
Свойства духа
Сознательное и бессознательное
Типы личности

Глава 3. Способности и потребности
Глава 4. Эволюция личности, или Возрастная психология

Источник развития
Психическое развитие
Духовное развитие

Глава 5. О душевном здоровье и о болезнях души

Заключение к первой части

Часть вторая. Общество

Введение
Глава 6. Управление

Понятие об управлении
Источники управления, субъекты
Сущность управления
Структура управления
Почему возможно самоуправление

Глава 7. Деятельность

Определение деятельности
Развитие деятельности
Происхождение видов деятельности
Происхождение средств деятельности
Материальная деятельность
Социальная деятельность
Идеальная деятельность
В заключение о деятельности

Глава 8. Отношения

Из чего «состоит» общество?
Социальные институты

Глава 9. Природа социальных институтов

Власть
Собственность
Идеология

Глава 10. Классификация социальных институтов
Глава 12. Институты организации

Государство
«Гражданское общество»

Глава 13. Институты руководства и контроля
Глава 14. Функционирование социальных институтов

Дисфункции социальных институтов
Бюрократия

Глава 15. Типы обществ

Смысл общества
Заключение для второй части

Часть третья. История

Введение
Глава 16. Что такое цивилизация
Глава 17. Природа цивилизаций-этносов

Причины возникновения этносов

Глава 18. Цивилизация-культура
Глава 19. Периоды жизни и типы цивилизаций

Стадии развития и типы обществ

Глава 20. Смысл существования народов-
цивилизаций
Глава 21. Цивилизация Россия

Как возникла Русь?
Отличие России от других цивилизаций-этносов

Глава 22. Глобализм и смысл существования России

Кризис цивилизации «золотого миллиарда» и глобализм
Поиск виноватых
Возможная альтернатива западной цивилизации дарение и бытие
Альтернатива для России?

Заключение к третьей части

Заключение

Вместо эпилога. О смысле жизни человека

Литература

Максимов В.Н., Человек: личность, общество, история. Попытка православного осмысления наук о человеке. Часть третья. История // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.13250, 25.04.2006